Глава 6
Я не раз говорил тебе, что
безупречный воин может видеть ужасающие миры, и все же в следующее
мгновение он будет шутить, смеяться с друзьями или
встречными.
То, что воин называет волей, есть
сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля –
это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит
ему, что он повержен.
Карлос Кастанеда.
Уход - клинок задевает лишь полы плаща...
Пользуюсь заминкой врага - выпад... Быстрый восходящий удар от
локтя и снова глухая защита.
Рваная рана на груди кавена...
Длина модифицированной катаны позволяет наносить удары с
метрового расстояния.
Несколько ударов от плеча, но кавен контратакует.
Отскакиваю назад...
Отвожу мощный удар...
Да, сила большая, нужно уходить от прямых атак. Руки уже
болят.
Особого мастерства у кавена нет. Я с легкостью просчитываю его
действия. Но вот сила, кхм...
А может, и не с легкостью…
В очередной раз ухожу от рубящего удара...
Ого, а сейчас прогиб на грани возможностей - и то, еле успела.
Из предплечий бэтмена в меня полетели шипы, и что-то мне
подсказывает, не без яда они были...
"Не что-то, а я ", - ворчит интуиция.
Вот значит, как убили большинство чистильщиков. Грязно играете,
ребята.
Злость придает сил.
Провожу серию молниеносных атак. Кавен отбивает лишь
половину.
В ответ - три рубящих удара...
Уворачиваюсь, отбиваю, отвожу...
Отскакиваем друг от друга.
Секундная передышка.
И сталь снова встречается в смертельном танце.
Клинки и меч выбивают яркие искры.
Теперь кавен сражается в полную силу: пытается задеть меня
когтями с крыльев и увеличивает скорость и без того молниеносных
атак...
Присаживаюсь, пропускаю клинки над головой...
Разворот, две колотые раны на спине, защитная стойка.
Чувствую, как клинок кавена оставляет глубокий порез на бедре,
сразу же отключаюсь от боли.
Замечаю, что нанесенные кавену раны медленно начинают
затягиваться...
Регенерация. Сильная регенерация. Плохо. Значит, два варианта:
шея и сердце.
Отвожу клинки, совершаю контратаку...
Восьмерка, обратная девятка… Прокручиваю фигуры одна за другой,
отводя удары и сбивая с ритма.
Руки гудят, долго не выдержу. Мы уже удалились от места схватки.
Подмечаю, что противник намеренно загоняет меня спиной к дереву.
Похоже, выматывает, чтобы потом добить.
Так дело не пойдет.
Делаю обманный выпад, и пока бэтмен отбивает несуществующий
удар, резко разворачиваюсь...
Взбегаю по стволу...
Кувырок назад через замешкавшегося врага. Спасибо урокам
художественной гимнастики...
Оказываюсь за спиной кавена и сразу же отсекаю голову. Убит.
"Господи, что с тобой делает этот мир?", - ужасаются совесть и
миролюбие.
Еле сдерживаю подступающую рвоту. Скольких я за сегодня убила?
Сорок? А скольких еще убью?! И это я-то говорила, что не стала
убийцей?
Нет, не буду убиваться муками совести.
Жизнь и путь воина - это смерть. Я выучила это, как только взяла
в руки меч. Это рано или поздно произошло бы. Надо радоваться, что
трупы я, по крайней мере, оставляю в другом мире…
Оборачиваюсь на оставшихся сражающихся. Ищу Оскара.
Ого, и это мой малыш? Когти, клыки, струи пламени из пасти. Ой,
ой, бедный кавен, зрелище не для слабонервных. Отворачиваюсь, моему
пушистику помощь точно не нужна. А вот ребятам не помешает,
недавние ранения дают о себе знать.
Замечаю в паре метров мужчину, бьющегося со вторым главным.
«А он хорош!», - заинтересовывается подсознание.
Этот кавен сражается получше моего. Странно… Командовал-то
фиолетововолосый.
Ого, да он не просто получше сражается. Он мастерски
сражается.
Но и чистильщик не уступает.
Внезапно в него летит короткое лезвие. Больше шипов по размеру,
но меньше ножа.
У них что, безграничный резерв железячек?!
Мужчина успевает наклонится, и вместо шеи оружие встречается с
оружием. Скрежет стали очень громкий. И я понимаю, что с такой
ударной волной, свое он выронит.
