В моих исканиях, я столкнулся с общеизвестными и закореневшими мифами об Инквизиции в умах многих, к которым относил доселе и себя. В свою очередь считаю необходимым развеять их перед началом прочтения основного материала.
Первый и важный Миф заключается в том, что для всех современников – Инквизиция занималась исключительно вопросами колдовства и ведьм. Отсюда и книга «Молот ведьм», который по сути не верно трактуют из-за своего «громкого названия», а не по написанию в ней. Вопреки широко распространённому заблуждению «Молот ведьм» вовсе не был «книгой страха», инструкцией к пыткам или женоненавистническим трактатом. Это был, скорее, образцовый регламент следствия и инструкция начинающему инквизитору. Основным методом поиска свидетельств обвинения являлся допрос, в ходе которого инквизитор должен был поймать потенциального еретика на недосказанности или откровенной лжи. Обычным средством дознания были хитроумные теологические споры, в которых профессиональные богословы могли легко поймать на крючок нераскаявшегося еретика.
Второе заблуждение, связанное с тем, что инквизиторы изображаются в первую очередь как преследователи мнимых ведьм, сжигавшие на кострах тысячи, если не миллионы невинных жертв. Вопреки распространённому заблуждению инквизиция почти не знает примеров процессов против ведьм благодаря правилу тщательно документировать всякий инквизиционный процесс. Хотя в это же время, в XVI–XVII веках число жертв охоты на ведьм исчислялось тысячами. По сохранившимся документам известно, что только в 2% дел инквизиторы прибегали к пыткам, но и это количество поражает, учитывая то, что почти 100% из этого количества заканчивались казней.
Инквизиция стала объектом яростной критики в эпоху Просвещения в XVIII веке, когда для каждого образованного человека стало буквально неприличным сказать хоть одно доброе слово о христианстве. Среди объектов ожесточённой критики просветителей в первую очередь оказались инквизиторы. Именно тогда окончательно сформировался мрачный образ инквизиции – жестокого орудия церкви.
Отдельно хочу заметить, что всё выше перечисленное не обозначает, что подобных разбирательств не было в истории Инквизиции, частные случаи имели место быть. И на мой взгляд, одним из ярчайших проявлений такого разбирательства в истории был проце́сс над Галилео Галилеем (Проце́сс Галиле́я). Помимо этого, в истории встречались и действительно ужасающие события на прямую связанные с Инквизицией, и они обязаны быть запечатлены в нашей коллективной памяти, дабы не повторились вновь.
Важно! Данная серия историй «Инквизиция» разворачивается сразу после событий романа «Восхождение в бездну», поэтому в ней не исключена огласка на предысторию.
В Приёмном зале Базилика (титул для особых храмов) Святого Престола гудит обсуждение, переходящее в высокомерный смех. Камерарий (высшая придворная должность в отсутствии правителя) Паймон в окружении лицемерных кардиналов ведёт непринуждённую беседу.
– Да, дай мне пройти! – из-за закрытых дверей в Приёмный зал донёсся настойчивый голос и следом хлёсткий хлопок. – Меня ждут…
Беседа прервалась и настороженное внимание душных кардиналов пало на закрытые двери, что в тот же момент распахнулись. На пороге в Приёмный зал обозначил своё возвращение, недавно откомандированный Инквизитор Саммаэль. За его спиной замер вооружённый послушник и по лицу того видно, что отхватил он от инквизитора знатно.
– Моё почтение Отче, – инквизитор уверенно прошагал по бархатному ковру в центр зала и с гордой выправкой остановился, ожидая встречи взгляда с камерарием. – Смею Вас тревожить своим докладом, – одет он в сюртук (длинный до колена, приталенный двубортный предмет мужского гардероба), сшитый из тёмной кожи с закреплёнными на нём элементами тяжёлых доспехов. Высокий ворот прикрывает половину гладковыбритого лица на общем фоне лысой головы, оставляя свободу лишь глазам. Малая кираса закрывает грудь, длинные наплечники крепятся напрямую к кожаному сюртуку. Крепкие наручи, как стальные вставки защиты, и сапоги со стальными носами – всё это отрывки отдельной культуры ведения подвижного боя с гарантируемой защитой. Два знака отличия, словно алые печати, на кирасе держат отрывки кодекса инквизиции.
