Человек живёт в мире текстов: ежедневно он читает тексты больших или малых жанров, а люди, освоившие профессии, связанные с интеллектуальным трудом, составляют собственные тексты. Высокий ритм жизни, уменьшение времени внедрения в практику новых технологий и технических средств, их замены на более современные, стремительные социальные изменения требуют от человека умений, связанных с текстом и чтением, причём условия XXI века заставляют нас больше читать и быстрее осознавать прочитанное. Умение работать с текстом в повседневной деятельности лежит в основе понятия функциональной грамотности, а от уровня её развития у трудоспособного населения зависит благополучие страны. Анализируя мировой опыт осмысления понятия грамотности, вице-президент Русской ассоциации чтения Н.Н. Сметанникова пишет: «Функциональная грамотность остаётся удобным и широко используемым термином, определяющим возможности выше базовой грамотности и позволяющим определять уровень деятельности человека с использованием печатного слова» [54, с. 42]. Понятно, что повседневная бытовая деятельность связана прежде всего с чтением нехудожественных текстов (инструкций, рекомендаций, документов, публикаций в СМИ и т. п.). Для учащихся школ, а в будущем студентов важна школьная академическая грамотность, которая «предполагает независимое чтение, достаточное для ответов на вопрос, запоминания, синтезирования, суммирования и оценивания содержания или информации» [там же, с. 43]. Как видно, и функциональная, и академическая грамотность напрямую связаны с умением воспринимать и интерпретировать текст.
Что касается художественных текстов, то их чтение для многих – это средство проведения досуга, получения эстетического удовольствия и эмоционального опыта. Однако надо помнить о том, что художественный текст отражает культурные реалии определённой эпохи и сам есть произведение культуры. Он несёт духовное содержание и является результатом духовной рефлексии автора, показывает развитие мысли человечества, формирует память поколений о добре и зле, нравственных идеалах и уроках, вынесенных человеком из сложных жизненных ситуаций, сопряжённых с моральным выбором. Как текст культуры, художественный текст обеспечивает воспроизводство в обществе духовного и проявляет истинную сущность истории и культуры. От отношения общества к художественному тексту и литературному наследию зависит состояние культуры общества и сохранение не только книжных традиций, но и народной души, её духовно-нравственного идеала.
Сказанное показывает, что задача научить читать, уважать, любить книгу, воспринимать текст как отражение опыта и средство общения актуальна для школы. Однако сегодня для всех очевидно, что молодое поколение не увлечено чтением и не стремится использовать этот вид деятельности для саморазвития и социализации. Также никто не будет спорить с тем, что человек осваивает ту деятельность, к которой у него имеется стойкая мотивация и которая приносит удовлетворение. Получается очевидный разрыв: жить в современном обществе и быть успешным его членом, совершенствовать само это общество можно тогда, когда обретёшь навыки, обеспечивающие грамотность и личностную зрелость, усвоишь культурные традиции этого общества. Это достигается через книгу и чтение, но читать надо уметь, а это трудно (скучно, непонятно…), поэтому стоит, как полагает определённая часть молодого поколения, попытаться обойтись без чтения, тем более что есть более «удобные» и, кажется, рациональные источники информации и способы приобретения опыта. В результате из школы выходит квазичитатель, способный видеть буквы и слова, но не способный улавливать за ними смыслы. Об этом свидетельствуют, например, результаты анализа задания 25 (сочинения на основе прочитанного текста) ЕГЭ по русскому языку 2015 г. Исследователи пришли к выводу, что сложность для выпускников составляет как восприятие и интерпретация авторского текста, требующие высокого уровня качества чтения, так и создание своего текста, содержащего согласие или несогласие с позицией автора. Особую сложность представляет аргументация своего тезиса: «практически каждый пятый выпускник не может привести аргумент из читательского опыта» [61, с. 21–23].
