Темнота. Я слышу звуки, похожие на шум ветра и волн, как будто приближается надвигающийся шторм. Наконец-то из беспорядочного шума стали выплывать слова. До меня доносятся глухие голоса, словно я лежу в глубоком колодце, а двое разговаривают где-то далеко наверху.
– Дим, я просчитал все возможные варианты атак и защиты, у нас ноль шансов.
– Предлагаешь помахать лорианцам хвостиком «уточки»? И ждать, пока они уничтожат нашу планету? Сам знаю, что шансов мало. Но все-таки мы поборемся. Помоги нам Умрок!
Я лежу в какой-то капсуле. Как в кино, где спят космонавты в анабиозе. Вспомнила: я и есть космонавт! И лежу я не в анабиозе, а в гравитационной капсуле. В точно такие, как эта, каждый вечер ложатся спать все члены нашей команды. Она создана для того, чтобы мы лучше высыпались и не отвыкали от гравитации. Чтобы после возвращения домой мы не чувствовали себя так, словно на плечи положили огромный мешок с песком. А шум «волн», который я слышала сквозь сон – это вентиляция, встроенная в каждую капсулу.
Про устройство корабля нам на уроках рассказывает старпом Аркадий. Мы все прислушиваемся к нему. Дмитрий хоть и капитан, но у бравого старшего помощника многолетний опыт полетов. Поэтому распоряжается, в основном, он, но, конечно, четко соблюдая субординацию. Обычно это выглядит так:
– Дмитрий Иванович, а не хотите ли вы подтянуть знания команды по основным дисциплинам космической школы?
– Конечно, хочу, – отвечает Дима.
Или так:
– Дмитрий Иванович, а не кажется ли вам, что физические качества членов нашей команды, сиречь сила, выносливость, быстрота, гибкость, ловкость оставляют желать лучшего?
– Кажется, Аркадий Петрович, еще как кажется, – вздыхает Дима.
И вот вся команда уже штудирует видеоучебники, полный набор которых есть в каждой каюте. Расписание нам Аркадий составил жесткое, мы полдня учимся, пытаясь уместить за две недели в головы те знания, которые космонавты изучают три года. «Космическая физика», «Устройство космических кораблей», «Управление кораблем типа «Немо», «Межзвездная этика», «Тактика и стратегия звездного боя». Это только предметы, которых не проходят в школах и университетах. Нам с Силой в Университете немного преподавали «Устройство Солнечной системы» и «Структуру Галактики Млечный путь». А скоморохам приходится туго, они вообще не изучали ни одной из этих наук в своих селах.
Но это еще не всё. После обеда обычно начинается физическая подготовка и практические занятия по навигации и управлению кораблем. Помимо Аркадия у нас еще два учителя. Дед Макар, который оказался пилотом на пенсии, и наш канонир – Селена Сергеевна.
Вчера я случайно заснула в Диминой капсуле, не было сил идти к себе в каюту, поэтому с утра услышала разговор скоморохов. Если после всего, что с ними случилось, их еще можно называть скоморохами, ведь это было маргинальное сообщество, а теперь они – в составе флотилии, на которую надеются все жители Земли. И не простые пилоты, а командир и его помощник. «Из грязи – в князи», – вспомнила я идиому по случаю, я до сих пор собирала старинные поговорки.
Я быстро натягиваю шорты. Моя ладонь касается прозрачного пластика перед моим лицом и отодвигает его вправо, я встаю из капсулы, вернее выплываю, привычно удивляясь, как волосы мгновенно разлетаются во все стороны, обрамляя моё лицо, как лучи солнца. Дима сразу же расплывается в белозубой улыбке, обнимает меня за талию, целует в щеку.
– Доброе утро, любимая. А может, нам боги помогут, а, Пашка? Ведь помогли они вытащить тебя с Марса.
Как не пыталась я доказать Диме, что его вера наивна, он все равно очень трепетно относится к богам скоморохов.
– Ты знаешь, что после ссылки на Марс, я не слишком уповаю на наших богов, – Павел ставит чашку с кофе на гравитационный магнит на столе, рядом с парящей картой звездного неба, тоже прижатой парой магнитов. Разумеется, кофе закрыт гравитационной сеткой, иначе бы он сочными каплями разлетелся по всей каюте.
