Прелюдия. Ода Однокласснику
Иванов на остановке в ожиданье колесницы, в предвкушенье кружки пива – в понедельник утром жизнь тяжела. А кругом простые люди, что, толпясь, заходят в транспорт, топчут ноги Иванову, наступая ему прямо на крыла.
БГ
Описание моего одноклассника Вовки Иванова имеет давнюю историю. Будь я немного постарше, я бы со смелостью местного аксакала говорил, что Иванов – самый описанный человек в Калининграде, навроде того, как самым описанным в русской литературе городом является губернский город N. Именно таким «самым» не городом, но человеком является мой одноклассник Вовка Иванов.
Надо сказать, что в его случае «одноклассник» – почти профессия. Сначала он был одноклассником Алексея Леонова, человека и космонавта, который учился в школе №21 нашего города1. Потом он был одноклассником Людмилы Шкребневой, будущей первой леди страны. Потом ему также случилось быть полгода одноклассником нашего городского заседателя, единственного заседателя, который умел играть в футбол. Именно его удары левой, с подкруткой, Вовка Иванов, стоя на воротах в тяжелых мотоциклетных перчатках, брал влёт, как ласточка, только-только вылетевшая из своего гнезда. Брал твёрдо и отдавал не сразу. После прыжка он отряхивался, пару раз стучал мячом о землю, дразня левого нападающего городского заседателя, и выбивал мяч далеко за штрафную линию, в ту точку, где в тот момент бегал белобрысый пацан, которому по недоразумению вручили футбольный свисток. Роль свистка футбольного играл свисток милицейский, а роль пацана на поле в тот момент играл я.
Там я с ним и познакомился, на футбольном поле, и там, можно сказать, мы и стали одноклассниками.
Ничего удивительно в подобном разнообразии, собранном в одной фигуре, нет. Как всякий губернский город N маскируется то под Тулу, то под Керчь, а то и под саму матушку Столицу, так и Вовка Иванов появлялся в российской литературе под разными именами, в разные эпохи и в разнообразных обличиях. В одно столетие он режет лягушек, в другое воюет в гражданской войне то на одной, то на другой стороне, потом мы встречаем его в отряде партизан, взявших обоз Наполеоновской армии, отходящей по старой Смоленской дороге, и почти сразу, почти без перерыва, видим в одном взводе с Николаем Гумилевым, стоящем на передовой в прусской деревушке Танненберг. Салтыков Щедрин неоднократно обращался к фигуре Иванова, у Фёдора Михайловича в рассказе «Бобок» явственна его тень; и даже сам Александр Сергеевич лёгким пером прочертил силуэт нашего одноклассника на одном из балов, на который Женя Онегин по всем известным причинам не смог явиться.
Всякий раз Вовка ухитрялся прожить именно в своей эпохе, и ухитрялся в нужный момент поворачиваться разными сторонами своего одноклассного тела в мотоциклетных перчатках. Именно так он когда-то повернулся и ко мне, стукнул два раза о землю мячом, только что соскочившим с ноги городского заседателя, и выбил мяч прямо в ноги. Именно так я был принят в команду одноклассников Вовки Иванова, человека и одноклассника.
Будучи связан с разными знаменитостями, Вовка Иванов, против ожидания, не загордился. Он не стал неузнавать многочисленных людей, с которыми учился в одном классе, в параллельном классе, в одной школе или даже в параллельных школах – напротив, напротив! Он по-прежнему оставался старым знакомым, с которым можно встретиться на улице и поболтать о том – о сём, выпить пивка…
И вот однажды, по прошествии того самого золотого времени, когда яблоки растут в соседских огородах невероятно вкусные, а футбольные мячи летают через заборы неправдоподобно кожаные, – по прошествии тех времён я повстречался с Вовкой, и приключилась с нами одна история, берущая начало в том самом незабвенном ушедшем времени. Я даже не знаю, с кем конкретно она произошла: с ним, или со мною, или с нами вместе.
