– Девственность – это женский недостаток, исправляемый мужским достоинством, – глубокомысленно изрекла Маринка, поднося ко рту бокал мартини. – Так что, Златусик, выбирай любого самца-дефлоратора в этом клубе и вперед на минное поле большого и грязного секса!
Она махнула рукой в сторону танцпола ночного клуба, куда мы сегодня пришли с одной единственной целью – помочь мне наконец наладить личную жизнь. А она, зараза такая, все никак налаживаться не хотела.
Скажи кому – не поверят. Мне двадцать пять, я живу и работаю в одном из самых жарких курортных городов своей необъятной родины, вокруг меня постоянно вьются толпы мужчин, но я до сих пор невинна и чиста, по крайней мере физически точно.
Наверное, все дело в детских комплексах, которые так старательно взращивали во мне мама и бабушка.
Ребенком я росла никчемным, нелепым, и похожа была скорее на взбалмошного воробья, чем на примерную девочку-пионерку, которых так любили рисовать на обложках советских букварей. Я регулярно выслушивала, что сломала своим появлением матери жизнь, что неизвестно где пропащий отец, был редкостным муд… Впрочем не важно, стоило моему организму хлебнуть подростковых гормонов, обзавестись первыми прыщами – стало еще хуже. Наверное, мать подсознательно боялась, что я повторю ее судьбу и принесу в подоле к восемнадцати годам незапланированное чадушко – плод курортного романа с заезжим москвичом, от которого останется только память и имя, даже без фамилии. С тринадцати лет мне твердили, что мужчины – зло, особенно на отдыхе, особенно военные, которых частенько отправляли по путевкам на оздоровление к нам в город. А еще, я навсегда запомнила, что являюсь ошибкой в жизни матери. Но что вышло, то вышло.
Плюсов к самооценке это не прибавило, но с возрастом многие комплексы мне перебороть удалось. Я все же разглядела в себе красоту, научилась отстаивать свои права и в какой-то момент высказала матери, все что о ней думаю.
Когда же началась самостоятельная жизнь, и появился первый мальчик, внутри что-то щелкнуло, и я так не смогла перебороть себя и вступить с ним даже в подобие тесных телесных отношений. Шло время, годы тоже шли, а вот с отношениями не складывалось. Красавцы, приезжающие на отдых, мною отвергались сразу же. На работе официанткой я научилась различать неместных с полувзгляда, с местными же парнями начиналась другая проблема. Стоило мне подпустить кого-то к себе и рассказать тайну о девственности в свои-то годы, мне вначале не верили, а потом… потом парень исчезал. Предпоследний даже напоследок высказал почему:
– Дефектная, что ли?
– Видимо, да, – согласилась в глубине души я, и поняла, что в жизни надо что-то менять.
Помочь в этом нелегком деле вызывались подруги. Маринка и Катька, такие же официантки, как и я. Они уже давно намекали мне: выбрать парня посимпатичнее на ночку, и этим самым решить все проблемы. Но я не решалась до этого вечера. Точнее, до сих пор сомневалась.
Вокруг гремела музыка, сверкали стробоскопы и с каждом минутой нахождения в этом филиале вакханалии, идея лишиться девственности с первым встречным казалась мне все менее удачной. Я ерзала по кожаному дивану, нерешительно мяла в руках клатч и начинала подумывать сбежать отсюда подальше.
Заметив мои нервные потуги, Катюха подозвала официанта и, шепнув ему что-то на ухо, довольно выдала:
– Нужно выпить! Для храбрости!
Через пять минут передо мной стоял стакан мохито, который под пристальным взглядом подруг я глотнула через трубочку, едва не отморозив себе гланды, но при этом не почувствовав даже вкуса мяты.
– Пина коладу, – потребовала Катюха следующий коктейль, и вскоре я уже медленно цедила ананасовую бурду из витого бокала.
