Миссурск, 8 января
Только что рассвело, хотя шел уже десятый час, и погасли ночные фонари вдоль дорог провинциального Миссурска. На промерзших и завьюженных улицах было совершенно безлюдно, даже машины встречались лишь изредка.
В такси было тихо. Радио не работало, и слышался ровный шорох шин.
– Похоже, отсыпается народ после празднования старого нового года, – сказала я вслух. – В новый век, а со старыми традициями.
Пожилой водитель такси с обветренным красным лицом, мельком взглянув на меня, согласно кивнул головой и снова сосредоточился на дороге.
Меня кольнула досада: поговорить было не с кем, а надо было обуздать то особое возбуждение, которое бывает перед важным событием или испытанием.
Ища возможности отвлечься от нарастающего внутреннего беспокойства, я осмотрелась. На зеркале заднего вида была закреплена тоненькая тесёмочка, на которой болталась маленькая картонная ёлочка. Она источала резкий и назойливый запах дешёвого ароматизатора. Не хватало еще, чтобы я принесла этот запах с собой! – испугалась я и принюхалась к себе: всю меня, и даже шубу, окутывал обворожительный аромат моих собственных духов. С этим всё было в порядке. Смущало только то, что я была одета в шубу из мутона – «народного» меха, а ехала к Баширову – по настоящему очень богатому человеку, из тех, кого сейчас принято называть региональными олигархами. К нему уместнее было бы явиться в соболях, или хотя бы в чернобурке. С другой стороны, я была одета по погоде: уже четвёртый день стоят трескучие морозы ниже тридцати и ветрено. Так что, мутоновая шуба – в самый раз! Пусть не из класса премиум, но зато весьма функциональна! Да и крой её настолько удачный, что я выгляжу в ней вполне элегантно. Шуба в пол и чуть расклешена от талии. Но главное её достоинство – не крой, а великолепная выделка меха.
Когда мы с Аннушкой – моей московской приятельницей, прогуливаясь по брендовому магазину в центре столицы, заметили эту шубу, то даже не сразу поверили, что она из мутона, хотя на этикетке было написано именно так. Подоспевшая к нам продавщица пояснила, что эта партия шуб, пошита в России, но для экспорта, поэтому она так выгодно отличается от других российских изделий. Но и стоила эта шуба не дёшево, порядка 2000 долларов. Аннушка тогда настояла, чтобы я примерила её. Накинув шубу, и взглянув в зеркало, я нашла, что смотрюсь вполне достойно рядом с приятельницей в куртке из модной шиншиллы, отороченной мехом красноскнижного снежного барса.
