Проснувшись посреди ночи, я не вижу на кровати мужа. Сегодня слишком душно, а кондиционеры не справляются. Наверное, пора вызывать специалиста, чтобы посмотрел, в чём дело? Невозможно же спать в такой обстановке.
Сделав глубокий вдох, я присаживаюсь. Всё тело липкое – неплохо бы принять душ, – а ещё хочется пить.
Выхожу в коридор, но вода в кулере закончилась.
Придётся спускаться.
Наверное, Дима тоже спустился, чтобы попить воды? Или вышел на улицу, чтобы немного освежиться?
Спускаюсь потихоньку, чтобы не потревожить Алину, суррогатную мать, вынашивающую нашего с Димой ребёнка. Пусть знакомство с ней было запрещено всеми пунктами договора, который мы подписывали в медицинском центре, но она оказалась в безвыходной ситуации, и муж настоял, чтобы поселили её у нас. Не скажу, что меня радует нахождение в доме постороннего человека, но и отвращения не вызывает. Живёт и живёт. В конце концов, она вынашивает нашего ребёнка. Я не могла выносить малыша: два выкидыша, закончившиеся нервным срывом. У нас не было другого выхода. Врачи вообще говорили, что я могу остаться бесплодной, и даже моя яйцеклетка не подойдёт для оплодотворения, если продолжим такими темпами.
Спустившись, замечаю, что на кухне включён свет, и улыбаюсь. Обниму мужа, попью водички, а потом дальше лягу спать. Завтра предстоит непростой день. Нужно будет найти специалиста и договориться об осмотре кондиционеров, а ещё у нас ведь благотворительный ужин, куда мы с мужем должны прийти. И перед этим мне нужно успеть привести себя в порядок, чтобы выглядеть на все сто.
Приближаюсь к кухне и слышу женское хихиканье. Алине тоже не спится? Следом меня оглушает протяжный стон, и сердце мгновенно ухает в пятки.
– Давай уже расскажем твоей клуше, что никакая я не суррогатная мать, а твоя любовница? Сил нет терпеть, когда хочется целовать тебя!
Меня обдаёт жаром.
Кожа покрывается мурашками от услышанного.
Любовница?
Дима изменял мне с этой…
Первая мысль – разнести их в пух и прах, прибить прямо на месте, застукав с поличным.
А если я просто всё придумала себе?
Да нет же! Такое попросту невозможно придумать. Всё ведь слышала собственными ушами, а со слухом у меня проблем никогда не было.
Меня трясёт, и я сама не знаю, зачем включаю камеру на телефоне, приближаясь к кухне теперь уже на цыпочках.
– Не останавливайся! Мне так хорошо с тобой! Скоро у нас появится малыш, и мы станем самой крепкой и счастливой семьёй, правда?
И снова стон. Противный, похожий больше на блеяние козы. Меня трясёт, но я потихонечку завожу телефон за угол, стараясь двигаться незаметно, и снимаю происходящее.
– Я не могу сказать ей обо всём сейчас. Ты же знаешь, что Лера богатая наследница. Придётся потерпеть ещё какое-то время, малыш. А потом мы с тобой заживём. И вот такие жаркие встречи будут каждую ночь, несколько раз за ночь.
– Но ты говорил, что тоже не последний человек в компании. Ты же успел прибрать к рукам всё, что принадлежало её отцу? – хватая ртом воздух, говорит Алина, неприятно чмокая губами.
– Есть множество нюансов. У жены ещё есть власть надо мной. Как только я до конца решу всё, мы с ней разведёмся. Я же обещал тебе. А пока продолжай играть свою роль и делать вид, что мы не знакомы так близко.
Теперь муж стонет сквозь зубы, словно старается заглушить голос, а я возвращаю телефон и так же тихо, как пришла, ухожу.
Поднявшись в комнату и сев на кровать, смотрю видео. Боже! Какой стыд! Какой ужас! Они были так увлечены своей изменой, что даже не заметили ничего странного. Не увидели телефона, снимающего их. Ещё и разговаривать умудрялись! Мне во время этого процесса ну совсем не до разговоров, а там целая светская беседа была! Выключаю видео и отправлю в своё облако. Нужно удалить его с телефона. Сделать вид, что я ничего не знаю.
