Гулкая тишина огромного офисного
здания давит на уши. Я не сразу слышу, что ко мне обращаются.
Смотрю на администратора непонимающим взглядом, пока до меня
доходит, что ему нужно.
— Девушка, — терпеливо втолковывает
мне парень, — уточните, пожалуйста, название кампании, где вас
ждут.
В глазах мелькает раздражение, видно
как ему хочется меня послать далеко и надолго. Но эмоции тут же
исчезают, а на лице появляется рабочая улыбка. Профессионал. Хоть и
молоденький.
Уважаю профессионалов. Но сейчас мне
не до взаимных любезностей. Своя рубашка ближе к телу, как и жизнь.
Моя жизнь.
— ЛогистикЭксГрупп, — отвечаю,
нервно сжимая пальцами сумочку.
Парень-администратор кивает в ответ,
берет трубку внутренней связи и с серьезной сосредоточенностью
начинает звонить.
Мне кажется, что он это делает так
медленно, что мне хочется его поторопить. Хотя, конечно, ему же
некуда спешить.
В отличие от меня. Я смотрю как
парень звонит, с кем-то переговаривается и снова звонит. Минуты
тянутся, а я нервничаю с каждой секундой все сильнее и сильнее.
Мой взгляд блуждает по роскошному
холлу Бизнес Центра, а потом упирается в цветок. Кактус. Он стоит
на стойке ресепшена. Острые длинные иглы поблескивают силой и
угрозой. Словно растение-воин говорит:
«Не тронь! Уколю!»
Странное решение для украшения
такого серьезного заведения. Хотя таких защитников я уже встречала.
В прошлом. Мысли скользнули в воспоминания. Они хоть немного
отвлекают меня от мучительного ожидания.
Когда-то давно, еще в школьные годы,
наша информатичка ставила нечто такое рядом с каждым компьютером, а
на шуточки и колкие фразочки учеников отмахивалась.
«Я защищаю вас от вредоносных
излучений. Вот станете взрослыми, захотите размножаться, а не
сможете, вот тогда меня вспомните», — говорила она часто.
В груди стало больно. Это все
ерунда. Ее забота мне никак не помогла.
Мне двадцать семь, вместо сердца —
пепел, почти развалившийся брак и никаких детей ни в ближней, ни,
тем более, в дальней перспективе.
И кактусы тут ни при чем.
— Повторите, пожалуйста, вашу
фамилию. — Сквозь мысли пробивается голос дотошного администратора,
наверное, уже не в первый раз.
Снова задумалась и не слышу его?
Вижу на его лице недовольство. Не
сдерживаю эмоции, набираю полную грудь воздуха и отвечаю
раздраженно:
— Гусева, — и сердито добавляю: —
Ксения.
Парень вежливо кивает, делая вид,
что не замечает мое возмущение, прикладывает к уху трубку
внутренней связи и опять начинает с кем-то разговаривать.
Выдыхаю, услышав свою фамилию и
отворачиваюсь.
По огромному холлу ездит поломойка.
Оставляет за собой мокрый след. Чистый кафель блестит, словно белый
лист А4.
Как же я хочу начать свою жизнь с
чистого листа. Только бы прошлые грехи отпустили. А не отпустят,
так и плевать, я все равно сделаю то, что задумала, и пусть меня
попробуют остановить.
Перевожу взгляд на раскидистые
фикусы в стильных кашпо, за ними огромные панорамные окна, а на
улице бушует непогода. Дождь грозился пойти еще с утра, ходил над
городом свинцовыми тучами.
Непредсказуемый Питер.
Говорят: «Москва слезам не
верит?»
Только чьим, если небесные слезы,
это однозначно, порождение города на Неве? А тут я со своими
слезами в город слез явилась, искать помощи у людей, которые меня
никогда знать не знали.
«Так-с, Ксю, кажется, ты снова
раскисла, соберись, тряпка, пока мы живы, всегда есть выход. Нужно
не сомневаться, а думать, как убедить генерального взять не только
на работу, но и под свою защиту».
Слишком долго жду приглашение на
личную беседу. Волнение отголоском вчерашней истерики на миг
останавливает дыхание. Кожей чувствую, как на моей шее сжимается
невидимая удавка, и хочется кричать от страха и ужаса.
