- Андрей! Я не спала уже трое суток!
Качаю и качаю ребенка на руках. Не поесть, не присесть, у меня
болят руки, ноги, спина, голова. Мне нужна твоя помощь!
- Ален, я работаю, мне нужно
нормально спать. Я итак ночами не высыпаюсь под детский плач. Я же
не пойду с красными глазами и отупевшим мозгом. Могу сделать тебе
кофе.
- Я могу с отупевшим мозгом и
трясущимися руками заниматься трехмесячным ребенком?!
- Ты дома и на тебя не смотрит твой
начальник, который может решить, что алкаш, наркоман или бог знает
кто еще, и тебя уволить. А еще лучше допустить ошибку и влететь на
крупную сумму. Ты хочешь, чтоб мы лишились единственного
дохода?
- Знаешь что? Иди ты к черту…
- Без меня не будет подгузников и
всяких цацок, поэтому не надо бросаться словами…
Одурев от усталости и обиды, она
просто ушла в ванную и открыла кран. Ванна медленнло наполнялась
теплой водой, по поверхности которой неспешно мигрировал из одного
края в другой водный термометр в виде желтой рыбки.
- Сейчас мой зайчик будет
купаться.
Поборов эмоции после ссоры с мужем,
она улыбнулась маленькому щекастому карапузу, слюнявящему свой
кулачок.
Эти надувные круги просто
спасение…
Пока малыш как поплавок будет
плавать, есть возможность дать отдых рукам, ногам, спине. Просто
плюхнуться на кафельный пол в ванной и смотреть, как твое
сокровище, перебирая ручками и ножками, наслаждается купанием. Его
головку надежно держит величайшее изобретение после подгузников и
сосок. Водные процедуры были моментами тишины и отдыха от мук
колик. От тепла и плаванья, газики отходили лучше, малышу было
легче и он не плакал. И нервные клетки мамочки, державшие оборону
уже из последних сил, имели передышку.
- Ну и видок уже у меня…
То ли озадаченно, то ли с грустью
выдохнула Алена. Темные тени залегли под покрасневшими глазами.
Заплетенные еще со вчерашнего дня косы уже подрастрепались. На
футболке были подтеки от молока и пахучее пятно – Денис срыгнул
после еды мимо полотенца, что было пристроено на этот случай на
плече.
- Надо переодеться.
Шевелиться лишний раз уже не было
сил, но она встала, стащила с себя грязную одежду, закинула ее в
корзину в углу у стиралки, и натянула на себя халат, что висел на
крючке в ванной.
Очень хотелось плакать. Она уже
выбилась из сил. Сегодня чуть не уснула стоя, когда варила себе
очередную порцию гречки с Денисом на руках. Слинги он не принимал
ни в какую. Не хотел лежать в кроватке или качелях, люльке,
коляске, переноске… нигде. Только мамины руки. Стоит только
положить, даже спящего – сразу крик. Уже неделю она спала сидя,
положив на колени подушки и опустив на них руки с младенцем, она
могла вздремнуть полчаса или час – как повезет. Последние дни были
особенно тяжелыми. Сесть уже не получалось. Нужно было ходить или
стоять. Немного помогал фитбол. Нужно было изловчаться есть, потому
что кормила грудью, да и в целом, черпать откуда-то силы, чтоб
переносить эти чертовы колики. Все, что рекомендовали педиатр,
статьи в интернете, умные книжки по материнству или мамочки на
форумах, не работало. Массажи, теплые пеленки, фенхель, препараты
для микрофлоры, газоотводные трубочки, жесткая диета мамы… В теле
уставшей женщины боролись две жалости – к плачущему ребенку и к
самой себе. Не было бабушек, которые могли бы помочь, сестер или
подруг… Последних вообще сдувает каким-то ветром в неведомые дали,
едва ты перестаешь пить алкоголь, и закупаешься не в магазинах
косметики и нижнего белья, а в аптеках и детских отделах, когда в
сумке место помады занимает крем под подгузник, запасных капроновых
колготок – памперс, а флакона духов – бутылочка сцеженного грудного
молока.
В добавок к послеродовой депрессии,
когда ты вдруг перестаешь существовать как личность, а становишься
полностью посвященной маленькому беззащитному и абсолютно не
дееспособному комочку, ты ощущаешь массовый поворот к тебе всех
твоих близких людей своими задницами.
