Командир группы морского спецназа отряда специального назначения по борьбе с подводно-диверсионными силами и средствами капитан-лейтенант Большаков стоял рядом с рулевым в головном катере, который несся на полной скорости на юго-запад от строящегося Крымского моста. Еще два противодиверсионных катера «Грачонок» шли следом в кильватере на расстоянии в полкабельтова. Офицер вглядывался в экран монитора на приборной панели.
– Есть отметка, – резко бросил Большаков рулевому. – Пять градусов влево.
На экране прибора появилась зеленая отметка, которая стала смещаться к востоку. Это не мог быть дельфин или косяк рыбы. Теперь отметка разделилась на две. Они стали отдаляться друг от друга, продолжая двигаться в восточном направлении. Это не просто пловцы, это аквалангисты, которые используют подводные механизмы для быстрого передвижения.
– Лагуна, Лагуна, я – Катран, – стал запрашивать Большаков в коммуникатор.
– Катран, я – Лагуна! – почти сразу отозвалось в наушниках. – Докладывайте.
– Лагуна, засек две цели в секторе 14. Буй 4 и буй 7 показывают движение. Движутся в восточном направлении. Глубина восемь и две десятых метра, скорость – четыре с половиной узла. Зона безопасности моста через шесть минут.
– Катран, я – Лагуна. При пересечении неизвестными объектами границы зоны безопасности моста разрешаю уничтожить имеющимися средствами поражения.
– Вас понял, Лагуна!
Повинуясь приказу командира, катера разошлись веером, обхватывая подводную группу целей как будто клещами.
– Тройка, я Первый! Берешь первую цель на азимуте 30. Я атакую вторую цель. Четверка, страхуешь отход целей в открытое море в случае промаха.
– Щас, – еле слышно буркнул кто-то в эфире.
Большаков услышал самодовольный смешок кого-то из своих подчиненных, но промолчал. Он следил за перемещением целей и возможным изменением глубины. Наконец пришло время атаки.
– Всем, я Первый! Глубина целей – восемь. Гранатометы, товсь!
Выждав несколько секунд и услышав от своих «канониров» подтверждение готовности, Большаков отдал приказ на уничтожение целей. С командирского катера и катера, шедшего левее, заработали гранатометные установки. Серия гранат, которые представляли собой миниатюрные глубинные бомбы, рассчитанные на уничтожение не подводных лодок, а вражеских боевых пловцов, ушла в воздух. Несколько всплесков далеко впереди, а потом на экране монитора на месте движущихся целей распухли зеленые кляксы. Цели были поражены.
– Обороты на малый, – приказал Большаков и поднес к глазам бинокль, выискивая на воде всплывшие яркие буйки на месте поражения учебных подводных целей. – Лагуна, я Катран. Есть поражение.
– Вижу, – отозвался голос из штаба. – Хорошо отработал, Большаков. Возвращайся на базу. Разбор учений в 16.30.
В хорошую погоду с острова Тузла были хорошо видны обе 227-метровые конструкции арочных пролетов, которые заканчивали строить на керченском берегу. Еще пару недель, и первый из них погрузят на мощные понтоны и, дождавшись благоприятной погоды, повезут к месту установки на фарватерные опоры. Автомобильный арочный пролет весит более 4 тысяч тонн, а железнодорожный – почти 6 тысяч тонн. Игорь Иванович Берзин повел плечами так, как будто ему стало зябко. Страшно даже представить себе такую тяжесть.
Сегодня воскресенье. У вахтовиков выходной, но как бывает всегда, что-то не успели, что-то надо доделать, чтобы соблюсти технологические процессы, где-то срочно устранить вскрывшиеся недостатки. По технологическому мосту прошли две машины с газовыми баллонами. Из бытовки вышли две молодые женщины-нормировщицы и сразу заулыбались, увидев Берзина.
