Никогда в жизни мне не было так страшно. А прожил я долго и повидал немало. Оказывался в шаге от смерти, терял близких. Но такого тяжелого, парализующего волю тягучего ужаса испытывать не доводилось. До тошноты страшно за свою, в сущности, прожитую жизнь, но еще больше боюсь за жену. Случись что со мной, точно не спасется. Она у крайней черты, за которую переступишь – не вернешься. Возможно, я еще смогу ее вытащить, но без меня у нее никакой надежды. Только бы не оказалось слишком поздно…
Свет в комнатах не зажигали. Пусть думают, что мы уже легли. Весь день я старался вести себя как обычно. Улыбался, говорил что-то, занимался делами, а сам каждую секунду думал: только бы не заметили, не заподозрили. Вроде повезло, никто ничего не увидел.
Если только они не умеют читать мысли…
Вещи собирать не стали: засекут, что чемоданы к машине носим, и, считай, пропали. Решили взять только документы и деньги. Это я по привычке во множественном числе про нас с женой – «решили», «не стали»… Столько лет вместе. Но только теперь я за нас двоих – один. И решения на мне, и ответственность – моя. Потому что жена… Нет, не надо об этом. Лишь бы до машины довести ее без приключений, а там уж как-нибудь. Выберемся, справимся.
Однако уже пора. Почти одиннадцать вечера. Надо идти, хотя и страшно рисковать. Но оставаться еще страшнее. Здесь они рано или поздно доберутся до нас. И тогда ничего не поможет: ни молитвы, ни неверие.
Я встал со стула, подхватил заранее приготовленную сумку и пошел к двери. На ощупь в темноте, точно вор. В такой темноте не видно даже очертаний мебели. Хоть и знал, что где стоит, но пару раз все равно споткнулся, чуть не полетел на пол. Знакомая комната полна тайн и ловушек. Все в ней передвигается, перебегает с места на место, живет по своим неведомым законам.
За окном тоже чернота. Я давно заметил, какие непроглядные здесь ночи. Уличные фонари и льющийся из окон свет никогда не могли рассеять этот мрак. Но сегодня, успокаиваю себя, это нам на руку. Сегодня темнота – наш союзник. Она поможет стать незаметными и улизнуть.
Если только они не умеют видеть в темноте.
Только бы добраться до машины! Залезть внутрь, заблокировать двери, ударить по газам и рвануть отсюда, выжимая все резервы двигателя. Джип у меня мощный, не подведет, за это можно не беспокоиться. Остановить его даже им не удастся – раскатает по асфальту в лепешку.
Если только они не обладают какой-то особенной силой…
Наконец мне удалось дойти до комнаты жены. От напряжения весь взмок, пока шел. Открыл дверь, сделал несколько шагов и оказался возле ее кровати. Склонился ниже, пытаясь расслышать дыхание. Внутри все дрожало. На короткий жуткий миг показалось, что я ничего не слышу: все кончено, опоздал! Но почти сразу же осознал, что ошибся. Жена дышала, легко и почти беззвучно. Она жива, но то ли спит, то ли пребывает в своем странном, ставшем уже обычным состоянии. Лучше не думать, что сейчас творится в ее голове. Главное – забрать мою ненаглядную отсюда. А после все наладится. Мы сумеем забыть, вычеркнуть из жизни это страшное время.
Если только они не пойдут за нами по пятам…
