– Надо же, какие погоды стоят, – говорит Инна, рисуя сердечко на покрытом паром кухонном окне.
Чайник давно прописался на подоконнике, и когда он закипает, четверть окна становится белой. Ненадолго, но если успеть что-нибудь нарисовать или написать, останется хорошо видимый след. Олег отвлекается от почти закипевшего кофе, смотрит в окно долгим взглядом, и лаконично отвечает словами классика:
– Предсказанные.
И добавляет:
– Март, а такой дубак.
– Это я форточку в комнате открыла, оттуда тянет.
– Акт терроризма с утра?
Он ставит на стол чашку.
– Я же не знала, что так холодно. Хотя, – она смотрит на градусник за окном, – всего одиннадцать градусов.
– И это в марте!
Олег идет в комнату, закрывает форточку и возвращается. «Не знала что так холодно», а леггинсы с худи надела. Пора, пора бы уже теплеть, велосипед поди прикипел к стене в коридоре, не оторвать будет. Он наливает Инне чай, а себе кофе из турки. Добавляет сахар и молоко.
– Ты такая милая, когда растрепанная. И что, едем сегодня?
– К маме? Едем, я же ей обещала, – Инна убирает волосы с лица и отпивает чай.
– А мне совсем не хочется. Знаешь же, я люблю и ездить, и Залив люблю, а сегодня не хочется. Кот, зараза, нос прячет. И МЧС прислало предупреждение… тоже, наверное, у своих котов заметили… Ну ладно, обещала так обещала. Во сколько?
– К пяти часам. И еще нужно цветы и подарок купить.
– Да, подарок. Идеи есть?
– Что-нибудь для дома из ИКЕИ. Посмотрим там, не знаю…
– Тогда я сейчас ноутбук свой продую. Гудит как паровоз. С другой стороны, он греет…
– Ты ничего не забыл?
– Я? – Олег картинно задумывается. – Нет, я не все помню, но никогда ничего не забываю. И что я забыл?
– Что ты обещал сводить нас в кино. На Конька-Горбунка, не помнишь? Девчонки с утра ждут.
– Черт, точно забыл. Так, кино, кино, предположим, с двенадцати до двух…, оттуда в Мегу…
– Еще поесть…
– Да, пиццу какую-нибудь, это плюс часа три, полчаса до Меги, там еще сутки…
– Шутник.
– Ну, час-то точно получится, тогда оттуда стартуем часа в четыре, если повезет. Или в пять, если повезет меньше.
– Где-то так. Я маме обещала быть в пять-шесть, так что сходится.
– Окей, тогда в кино.
– Машину сразу на все время возьмем?
– Зачем? Около торгового комплекса их всегда полно, и время «детское», так что приедем, бросим, а потом найдем другую.
– Хорошо.
– Папа, ремень не застегивается! – Ника тычет замком куда-то в темную щель между спинкой и сиденьем.
Там, в щели, что-то металлически щелкает, но, вероятно, не совпадает.
– Так, давай я, – Олег выходит из машины, несколько раз пытается защелкнуть ремень, и тоже неудачно. – Так, выходим.
– И я тоже? – Лина тянется к своему замку и отстегивается.
– Да, все. Будем разбираться. Посмотрим что там под сиденьем…ага, это средний замок перепутан с левым. Какой идиот сделал их разными?
Олег меняет местами замки ремней безопасности.
– Все, садимся, теперь должно работать.
Все действительно работает, дети пристегиваются.
Олег, снова ругаясь, регулирует водительское сиденье:
– Блин! Сплошные карлики с длинными руками.
– Почему с длинными? – интересуются с заднего сиденья.
– Потому, что задвинуто вперед почти до упора, а спинка откинута, как будто тут лежали. И поднято до упора вверх, всегда вверх. Наверное, чтобы видно было, а то приборная доска загораживает. Сам с метр, и руки с метр. Странное такое существо.
– Я таких не видела, – говорит Ника.
– Я тоже, – Олег, наконец, заканчивает настройки, смотрит в зеркала, и заводит машину. – Но интересно было бы посмотреть.
– Здравствуйте, Олег, я по вам соскучилась, – Это Алиса загрузилась.
– Ну нормально, при живой жене, – Инна деланно возмущается. – Ах да, мне же уже тридцать пять…
