Карты ложились на стол. Гадалка раскладывала их раз за разом, когда ее об этом просили. Когда не просили – сидела себе в углу, бережно расходуя заработанные монетки на еду и подогретое вино. Санни поглядывала на нее украдкой. Волосы, темные, с проседью, распущены, как то и полагается у их бродячего племени. Черный с красным платок обернут вокруг головы, из-под него поблескивают зоркие глаза – цве́та в полумраке не поймешь. Смуглые жилистые руки двигаются мягко и гибко, позвякивают тусклые браслеты на обнаженных запястьях…
Вьюга нагнала полную корчму постояльцев, и ни комнаты, ни даже соломенного тюфяка Санни не хватило. Но она не унывала: провести морозную ночь с сытым животом, в тепле у очага – и без того уже немалая удача. Грея руки о закопченную кружку, девушка подняла глаза и обнаружила, что теперь и гадалка за ней наблюдает. Санни поспешила отвести взгляд.
Путники, закутываясь в одеяла, а то и в собственные плащи и меховые куртки, укладывались на полу поближе к огню. Санни похвалила себя за предусмотрительность: она заняла узкую лавку, на которой и ребенок-то с трудом поместится, зато будет здесь спать одна. За столом неподалеку, привалившись к стене, спал молодой мужчина. Морщился и вздрагивал во сне. Хозяйка у очага помешивала похлебку, но то и дело придремывала с длинной ложкой в руках.
Санни подоткнула под спину заплечный мешок с вещами, подтянула колени к груди, плотнее укутываясь в плащ. Завтра снова в путь, в путь… Снежный путь… Не хотелось даже думать об этом. Она открыла глаза и резко выпрямилась. Гадалка стояла перед ней, карты ссыпа́лись на стол с сухим шелестом, точно осенние листья.
– Погадать тебе?
– Нет у меня денег на твое гаданье, – буркнула девушка и отвернулась. Женщина не ушла, уселась напротив. Пальцы просто порхали, раскидывая карты вверх «рубашкой». Глаза ее при этом были устремлены на Санни, яркие губы изогнуты в белозубой усмешке.
– Я же сказала – нет денег! – повторила Санни.
– А я раскину на тебя карты бесплатно, – легко отозвалась женщина. Санни все старалась не смотреть ей в глаза: говорят, такие могут зачаровывать одним только взглядом… Недоверчиво поморщилась:
– С чего это ты вдруг такая добрая?
– Я в пути и ты путница, – сказала гадалка чуть нараспев. – Я хочу тебе помочь.
Санни смотрела в стену. Уже много времени ей удавалось выдавать себя за парнишку-подростка – так безопаснее. То ли она чем-то выдала себя сегодня, то ли у гадалки и впрямь острый глаз. Неудивительно – при ее-то полуколдовском-полуобманном ремесле… Санни со вздохом стянула шапку. Неровно подстриженные светлые волосы упали по обе стороны осунувшегося лица.
– Разве я просила о помощи?
Женщина чуть сощурилась.
– Девушка, переодетая парнем, путешествующая в одиночку по зимней дороге, спящая в захудалой корчме… Конечно, у тебя все в порядке!
– Ночевала я в местах и похуже, – пробормотала Санни, опуская ноги со скамьи на пол. – Может, все и так, как ты говоришь, только не вижу я, тебе-то какой ко мне интерес?
– Судьбы, – сказала женщина приветливо. – Я меняю человеческие судьбы.
– Так же, как тасуешь свою колоду?
Гадалка кивнула.
– Я раскидываю карты – раз за разом, и с каждым раскладом твоя судьба меняется. Выбери свой расклад, девушка. Выбери сама.
Обветренные губы Санни растянулись в невеселой усмешке.
– Да знаю я все, что ты мне тут наговоришь! Дорога дальняя, неожиданный удар, враг темный, друг давний, испытания, тяжелая болезнь, а в конце – мечты сбываются, родной дом, денег мешок – и мой сердечный король… Разве не об этом ты толкуешь весь вечер?
Женщина улыбалась, глядя на свои танцующие пальцы. Казалось, она не карты раскладывает, а плетет причудливый запутанный узор.
