Моя работа над фантастическим романом «Фаетон», наполнена видениями моего воображения. Это, порою, давалось мне с некоторым сожалением, так как осязание видений часто перегружало мое воображение усталостью. В конце-то концов я научился дозированно воспринимать бесконечный поток информации от Вселенной, бомбардировавший мое восприятие и днем, и ночью, когда я по вдохновению открывал информационный портал для отображения романа в текстовую форму. Надеюсь мой опыт поможет творческим личностям осторожно обращаться с Информационным Полем Вселенной … Прежде чем раскрыть приемы бесед со Вселенной, из которых можно узнавать множество скрытых тайн в существующих рядом с нами мирах, коснусь своего раннего детства и окружающего меня социума, и того, что бесконечно побуждало стать разносторонним писателем, по мере взросления. Мое детство и непростые школьные годы описаны здесь, и я благодарен судьбе за все то, что сулило мне пережить среди сельского социума, закалившего меня в отношениях с людьми, в умении постоят за себя и не опустится до низости и подлости в поступках со сверстниками и окружающими меня товарищами и друзьями, одноклассниками и однокурсниками в дальнейшем …
Шпитьки. Это название села, расположенного на двадцать восьмом километре Брест-Литовского шоссе от Киева на Запад. На двадцать восьмом километре шоссе, дорога сворачивает влево и, по вымощенной камнем проезжей части, мчится в сторону села. До семнадцатого года в Шпитьках была усадьба известного сахарозаводчика Терещенко.
Богатый помещик разбил прекрасный парк усадьбы, вырыл каскад прудов. Построил церковь, точную копию Киевского Владимирского собора. Внутри церковь была расписана ликами святых. Над росписью трудились ученики самого Васнецова. После революции, до событий, описанных в книге, церковь еще сохранялась и в церкви велась служба. В пятидесятые годы единственным кирпичным домом в Шпитьках был дом моей матери Зимогляд Ольги Андреевны, который построила на банковский кредит. В то, послевоенное время, не всем давали кредиты в банке. Так как Ольга Андреевна была избрана депутатом Верховного Совета Украины 4-го созыва, ей выдали деньги в размере 10 000 рублей под строительство. В строительных материалах проблем не было, так как депутату Верховного Совета УССР полагалось обеспечение в первую очередь при гарантии оплаты. И дом был выстроен. Внутри дома было прекрасно летом. Прохлада освежала, когда жара стояла снаружи. И сыро, и холодно было зимой. Печки вечно дымили, и стоял едкий резкий запах брикета (смесь угольной пыли со смолой), которым отапливали дом. В доме, моя бабушка, старая морщинистая женщина с вечно дрожащим подбородком в длинной юбке и переднике, стояла у печи и мешала жар. Звали ее Евгения Лаврентьевна, фамилия по мужу Зимогляд, а ее девичья фамилия была Срибна. Моя бабушка была родом из Переяслав-Хмельницкого, и длинными зимними вечерами часто вспоминала о своем доме и родном брате Григорие, к сожалению, я не виделся с ним, знаю только то, что он всю свою жизнь прожил в Переяслав-Хмельницком. Что он был фанатическим приверженцем голубей. В своем частном доме у него на чердаке была оборудована голубятня, где царил строгий порядок и чистота. В доме Ольги Андреевны пахло борщом и вкусным ароматом тушеного мяса. Село жило в достатке, так как сами выращивали все – и овощи, и мясо. Я все время вертелся возле бабушки, непроизвольно мешая колдовать печными вилами. На что бабушка сердилась и ворчала:
– Была бы, утопила в уборной, и не мучилась бы! – не зло, глядя на меня, сказала она. Я никогда не обижался на бабушку, и теперь, попросту не обратил внимания на ее слова. Только спросил:
