Сесилия Рэндалл слышала о людях, которые хотели бы вновь прожить свою жизнь, если бы им вдруг предложили выполнить одно желание на выбор. Но к ней это не относится. Сесилия с удовольствием стерла бы всего лишь один период из своих двадцати двух лет – двенадцать месяцев.
Последние двенадцать месяцев.
В прошлом январе, вскоре после Нового года, она познакомилась с Яном Джейкобом Рэндаллом – моряком, служившим на подводной лодке. Сесилия влюбилась в него и сделала нечто абсолютно безответственное – забеременела. А после прибавила к этому еще и свадьбу.
Это была ошибка номер три, и с тех пор число ее оплошностей только увеличивалось. Сесилия не была глупой – она просто любила, а отсюда пришли и наивность, и, что еще хуже, романтичность. Но жизненный опыт с соленым морским привкусом избавил ее от этих качеств достаточно быстро.
Их дочка родилась преждевременно, когда Ян был в море. И сразу же стало ясно, что у ребенка тяжелый порок сердца. К тому моменту, когда муж вернулся домой, Элисон Мари уже похоронили. Сесилия в одиночестве стояла под безжалостным дождем на Тихоокеанском Северо-Западе, пока крошечный гроб ее девочки опускали в холодную грязную землю. Она вынуждена была принимать роковые решения без семейного обсуждения и без поддержки мужа.
Мать Сесилии жила на Восточном побережье и из-за метели не смогла прилететь в штат Вашингтон. Отец поддерживал дочь, как только мог, но мог он не так много. Его представление о поддержке сводилось к вручению открытки с соболезнованиями и написанию нескольких строк о том, как сожалеет он о ее потере. Сесилия провела бесчисленное количество дней и ночей у пустой колыбели дочери, то совершенно отрешившись от действительности, то рыдая. Жены других моряков старались утешить ее, но Сесилия чувствовала себя неуютно с незнакомыми людьми. Она отвергала их поддержку и дружбу. Сесилия провела в Кедровой Бухте так мало времени, что близких друзей у нее пока не появилось. И она скорбела в одиночку.
Вернувшись, Ян винил в своей задержке порядки морского флота. Он старался все объяснить, но к тому времени Сесилия уже смертельно устала. Только одно было важно – ее дочь мертва. Муж не знал и, вероятно, не мог понять, что она перенесла в его отсутствие. Ян служил на подводной лодке, поэтому весточки от близких во время дежурства ограничивались посланиями в пятьдесят слов. В любом случае нельзя было сделать ничего – подводная лодка в то время находилась под полярным льдом. Сесилия писала, чтобы рассказать ему о рождении Элисон, а затем о ее смерти. Она выливала свою скорбь в коротких сообщениях, не заботясь о том, что они будут тщательно проверены морскими офицерами. Но командир Яна посчитал необходимым отложить передачу этой информации до тех пор, пока не закончится десятинедельная командировка. «Я не знал», – неоднократно убеждал жену Ян. Конечно, Сесилия не должна была обвинять его, но все равно обвиняла. Хотя это и было несправедливо, Сесилия не могла его простить.
Теперь все, чего она хотела, – это выбраться. Из этого брака, из этой эмоциональной трясины, которая состояла из вины и сожаления. Просто выбраться. А самым простым выходом был развод с Яном.
Сидя в коридоре возле зала судебного заседания, Сесилия чувствовала сильную, как никогда, решимость расторгнуть свой брак. Один быстрый удар молотка судьи сможет положить конец кошмару, длящемуся последний год. В конечном счете Сесилия забудет, что вообще когда-то была знакома с Яном Рэндаллом.
Алан Харрис, представитель Сесилии, вошел в холл окружного суда. Сесилия наблюдала, как он оглядывался, пока, наконец, не увидел ее. Мужчина поднял руку в кратком приветствии, а затем направился туда, где на жесткой деревянной скамейке сидела его клиентка, и занял пустое место рядом с ней.