История одного апельсина
Эта история могла случиться в любом городе, где есть ангелы, даже в Нальчике.
К телефонному аппарату на автобусной остановке подошел неряшливо одетый тип лет сорока, а может и больше. Он был нетрезв и давно не брит. Возле автомата после весеннего дождя собралась небольшая лужа. Тип смело вступил в нее древними развалившимися кроссовками и снял трубку с рычага, одновременно опуская монету в узкую железную щель. Затем он поморщился, припоминая номер и после минутного раздумья начал грязным пальцем вращать заедающий диск. Пошли длинные гудки, но скоро они оборвались, в трубке зашуршало.
– Алло! Это дурильник? Ну, я имею в виду – психиатрическая лечебница? Посмотрите там, Рыбис у вас или нет? Какой Рыбис? Ну этот… Рыбисов Игорь. Девушка, я вас прошу, не выделывайтесь. Посмотрите, ну, чо вам стоит. Ты, да какая разница? Мало ли кто звонит? Может, кент, а может, брат, вам-то что? Вы просто скажите: он у вас или нет? Потому что, если он не в городе, значит в дурильнике. Но в городе его нет. Посмотрите, пожалуйста. Рыбис, то есть Игорь Рыбисов… ага, спасибо. Я так и знал! Передайте ему, что звонил Юный. Он знает. Спасибо.
Юный вышел из лужи и первым делом достал папиросу из пачки «Беломора». Потом закурил и стал думать, как ему добраться в Дубки. Туда ходил троллейбус, но, чтобы на него сесть, нужны были деньги, а их у него как раз не было, вернее сказать, как всегда не было. Юный не знал что такое работа, деньги были для него вещью приходящей. В последнее время они вообще перестали приходить, особенно после того, как пропал Рыбис. Приходили же деньги к этим двоим из рук прохожих. Обычно эта пара стояла на углу, возле супермаркета, на улице Инессы Арманд, тряся покупателей. На добытые от такого промысла деньги в первую очередь покупалась дешевая выпивка, а уж потом какие-то харчи. И того и другого им почти всегда не хватало – люди всегда неохотно расстаются с деньгами, особенно когда клянчат алкаши. В таких случаях их стараются не замечать. Но с тех пор, как пропал Рыбис, дела у Юного совсем испортились. Почти никто не подавал. Ведь одно дело подходить к прохожему вдвоем, находясь в некоем сообществе, которое уже само по себе требует внимания, хотя бы тем, что хумарит с утра двоих и мимо этого пройти трудновато, а другое дело торчать на углу одному, когда тебя обходят, не замечая. Если вдвоем, то только намекнешь, что на бутылку не хватает, так, прохожий сам лезет в карман за мелочью, но, если один, значит – алкаш-одиночка. Таких не любят.
Уже две недели Юный находился именно в таком положении. Кроме того, ему было скучно и, даже, некому было пожаловаться на больную печень. Но ещё! Кроме Рыбиса у него не было ни одного близкого человека.
Юный грыз ноготь большого пальца, наблюдая как мимо проходят благополучные люди, такие сытые, надёжные, обеспеченные. Он давно привык к чужому благополучию, это его не сильно раздражало. Но сейчас Юный думал о том, как навестить друга. Можно было пойти пешком, но Дубки – слишком далеко. Два часа ходьбы в одну сторону! А обратно?
И вот Юный вдруг придумал: Пала! У него есть велосипед! Отбросив потухшую папиросу, Юный побежал.
Через пять минут он был на месте. Это был небольшой домик на тихой улочке, недалеко от центра. Юный подошел к деревянной калитке и крикнул:
– Пала!
Никто не вышел к нему. Тогда Юный подпрыгнул на месте, закричав еще сильнее:
– Пала-аа!
Через минуту где-то хлопнула дверь, послышались звуки неравномерно шаркающих шагов, а скоро показался сам хромой хозяин.
– Кто это? А, это ты, Юный?.. Чо надо? Если расхумариться, то опоздал. Я уже накатил.
Пала был ровесником Юного, иногда они вместе выпивали и тогда Юный оставался у него ночевать. Но в последнее время Пала откровенно бортовал Юного из-за того, что тот не вернул ему долг.
