Маленькое существо, внешне похожее на человека, но с четырьмя
руками торопливо шагало по коридорам дворца. Они – коридоры -
тонкой проволокой тянулись из ниоткуда, витали лабиринтами, чтобы в
итоге, как узор паутины привести в центральную залу. Этот путь был
долгим, но человечек преодолевал его ранее уже сотню тысяч раз.
В руках существо держало нечто, нечто сотворенное им самим. Это
было самое настоящее чудо, достойное самого хромого Велунда.
(Велунд – скандинавский и германский бог-кузнец. Мастер
искусства создания волшебных украшений, предметов Силы и
заговоренного оружия, не знающего поражения. В последствии в
христианские времена «превращен» в злой дух Воланда-Мефистофеля.
Прим. автора). А, может быть, даже лучше. Но последнее слово
скажет Наставник, к которому и стремился сейчас карлик.
Тоннели коридоров освещались факелами. Они находились довольно
далеко друг от друга, так что круги света не наплывали кольцами, а
разделялись на пунктиры тенью. В том месте, где света было
недостаточно, предмет, бережно сжатый ладонью, вспыхивал
сиренево-розовым металлом, отбрасывая отблески на каменные
стены.
Карлик уже в сотый раз смахивал верхней правой рукой пот с
глаза, затем верхней левой поправлял капюшон, чтобы огонь не слепил
око. Даже тусклые отблески было больно переносить после темной
кузни, где и создавался долгими днями и ночами шедевр.
Наконец стены коридора стали расширяться, чтобы вывести существо
в идеально круглый зал. Наставник всегда был здесь, телесно, хотя
его дух метался по всей Вселенной, был одновременно нигде и всюду.
Об этих созданиях карлик мало что знал. За всю свою жизнь он видел
только двоих таких, один стал Наставником. Сейчас он медленно
взмахивал своими темными крыльями, чтобы поддерживать равновесие
между потолком и полом. Это создание посмотрело на вошедшего всеми
тремя глазами – двумя большими блюдцами, лишенными век и маленькой
щелкой посредине, которая постоянно моргала и источала темно-синий
свет, как фонарик. Руки у создания жили отдельно от крыльев, а
крепкие ноги венчались прочными и острыми когтями. Карлик видел,
как Наставник разорвал ими одного из учеников, которого счел
никчемным. Из семи выбранных собратьев до сегодняшнего дня дожил он
один. Так и должно быть, только самый лучший способен сотворить,
что-то стоящее.
- Покажи, что ты принес, - прошипело-проклекотало крылатое
создание. Согласные звуки им издаваемые походили на щелчки пальцев,
а гласные сдувались со звуком лопнувшей шины. Карлик с гордостью
вытянул руку и разжал кулак. Предмет перекочевал в руки Наставника.
Тот поднес его к среднему глазу, и он стал прожектором, излучая не
мигающий луч золотого цвета.
- Как ты это сделал? – спросил он.
- Я собрал звездную пыль с трех десятков парсек, облучил
солнечной радиацией, разогрел до температуры ядра сверхновой, чтобы
затем бросить ее в космический холод. Так я повторял миллиарды раз
на протяжении тысячи лет, пока пыль не собралась в камень и не
стала единой твердой массой. Она была хрупкой, как хрусталь,
поэтому мне пришлось…
- Мне не нужен весь технологический процесс, хессса, -
недовольно сказал Наставник. Его гнев или злобу всегда сопровождал
этот звук «хессса», - Что ты в него вложил?
- Я вложил в свое чудо все эмоции, которыми владею, помножил их
на время, разделил на все семь пространств, полил слезами и потом,
смочил кровью двадцати разных существ, отбирая у них жизнь, чтобы
даровать ее своему созданию. Я дал ему ширину и глубину, массу и
невесомость, свет и тьму, боль и сладострастие, любовь и
ненависть…
- Довольно!
Карлик прервал свой монолог и посмотрел на Наставника, а тот
разглядывал предмет.
- Сможешь повторить подобное?
