Князь Арденский Ярослав
― Князь, ты обязан выполнить долг
перед страной, ― назойливо жужжит советник Станислав Лещ.
― Я выполняю свой долг, ―
отмахиваюсь и продолжаю читать бумаги, которые принёс он мне на
подпись. ― Налоги невысокие, подданные богатеют, соседи не
нарываются. Что ещё нужно от меня?
Советник недовольно крякает.
― Княжеству нужен наследник, ― в
голосе появляются стальные нотки. ― Законный.
Жёстко добавляет Станислав.
Я отрываю взгляд от прошения и с
любопытством смотрю на него. Ну надо же, вконец оборзел советник.
Зубки, что ли, прорезались? Так, вырву вместе с челюстями, чтобы не
смел на князя голос повышать.
― Ты забываешься, ― произношу
ледяным голосом я.
― Я лишь выполняю свой долг, ― стоит
на своём Станислав. ― А тебе…
― Твой долг — честно служить
Арденскому княжеству, ― обрываю его я. ― Что делать мне, я
знаю.
― В народе уже судачат, что слаб
становится князь, раз не женится, ― стоит на своём Станислав. ― Не
может подарить княжеству законного наследника.
И гнева моего не боится. В чём его
выгода? В бескорыстие своих приближённых я давно не верю.
― У меня есть наследница, если ты
помнишь, ― мой голос звучит угрожающе.
― Девчонка не может быть наследницей
Арденского княжества, ― стоит на своём советник. ― Женись,
князь.
― Мне никто, кроме Мари, не нужен, ―
горло перехватывает спазмом. До сих пор не могу говорить о жене
спокойно.
― Княгиня умерла, и ты должен это
принять, ― говорит Станислав, а я борюсь с нестерпимым желанием его
ударить. Заткнуть его мерзкий рот, расквасить кулаком губы, чтобы
долго харкал кровью.
Еле сдерживаюсь, даже кулаки саднят,
он же не виноват в смерти Мари. Если кого и винить, то только себя
самого. Знал же, что этим может всё закончиться, но предпочёл
поверить словам жены.
― В конце концов, княжне нужна мать,
― продолжает гнуть свою линию Станислав. ― Подумай о дочери.
― У Валери одна мать и другой не
будет, ― отрезаю я, ― и хватит об этом.
― Хорошо, тогда прочти петицию, ―
подсовывает он мне какую-то бумагу.
Я открываю и вижу, что это прошение
от дружины, чтобы я женился. Мол, не следует молодому князю
оставаться вдовцом. Время траура прошло, надо жить дальше.
― Много они понимают в скорби, ― со
злостью отбрасываю бумагу в сторону.
― Они воины, они понимают, ― бьёт
меня в больное место советник.
Я понимаю, что он прав, и от этого
становится ещё более тошно. Дружине отказать нельзя. Послать на все
четыре стороны можно кого угодно, кроме воинов, защищающих тебя.
Придётся соглашаться.
― Вижу, ты уже и список кандидаток
приготовил, ― раздражённо отмечаю я, заметив, как Станислав вытащил
свиток из рукава.
― Это иноземные невесты, ― говорит
советник, протягивая мне список.
Не хочу никаких чужеродных баб. Мне
нужна своя, арденская.
― Списки мне не нужны, побереги
пока, ― ломаю я планы Станислава. ― Собери мне девушек нашего
княжества. Проведём отбор невест.
Советник в уме уже подсчитывает
барыши, которые он получит от продажи мест на отбор, как я ломаю
ему все планы.
― Невесты должны быть не из столицы,
это раз. Никто из них не должен знать, что я князь, это два.
Понятно?
Станислав обречённо кивает. Мечты о
наживе рушатся, как карточный домик.
― Ну раз понятно, то готовь указ о
начале отбора невест.
― Агния, дочка! ― зовёт меня с
высокого крыльца мать. ― Иди скорее в терем.
Что такого могло случиться, что мама
находится в таком возбуждении? Она аж приплясывает от нетерпения.
Даже не спросила, покормила ли я кур и постирала ли бельё.
Удивительно и страшно. Чтобы мама забыла спросить у меня, как я
выполнила работу? Такого я не припомню в своей жизни.
