Экран еще темен, но уже слышатся все усиливающиеся странные звуки «счетоводной симфонии»: сухое щелканье счетов, скрежет арифмометров, стук комптометров и пишущих машинок. Едва заметно вплетается музыкальная мелодия – лейтмотив «счетоводной симфонии».
На экране появляется контора «Грей и K°».
Узкая комната, тесно уставленная столами, за которыми работают счетоводы на счетах и арифмометрах, машинистки на пишущих машинках с огромными каретками, испещренными цифрами, комптометристы, стоя или сидя на высоких табуретках.
Вечер. Под потолком зажженные лампы. Оглушительный шум: щелканье, треск, скрежет.
В конце длинной комнаты, за стеклянной перегородкой на возвышении, сидит, как статуя божества, олимпийски величественный главный бухгалтер. Он строго смотрит на служащих, всегда готовый обрушить на провинившихся смертных громы и молнии.
Конец рабочего дня. Всеобщая одурь.
Счетовод Джон Паркер, молодой человек, не лишенный приятности, небольшого роста, худощавый, нервный, надрывается над арифмометром.
Слева от него – миловидная машинистка-брюнетка. Справа – вторая машинистка, еще более миловидная, блондинка. За нею – быкообразный детина с рыжими волосами, вертящий ручку арифмометра с такой свирепостью и ожесточением, словно он ломает кому-то кости. Он единственный, кто еще сохранил некоторую бодрость. У остальных донельзя усталые лица, вялые движения.
И больше всех устал Джон Паркер. Он с трудом поворачивает ручку арифмометра. Делает паузы, ошалело уставясь в пространство невидящими глазами. Сердитый взгляд главного бухгалтера все чаще останавливается на нем, но Паркер не замечает.
Теперь, во время паузы, он смотрит на свою соседку слева. Но машинистка погружена в работу.
Паркер поворачивает голову к миловидной соседке справа. Устало улыбается ей. Но блондинка презрительно отворачивается от него и делает глазки быкообразному комптометристу.
Тот ухмыляется, подмигивает ей и с еще большим ожесточением накручивает ручку.
Паркер тяжело вздыхает. Вяло, словно при последнем издыхании, набирает цифры непослушным пальцем и поворачивает ручку арифмометра. Цепенеет. Глаза заволакиваются.
Контора вдруг качается, как каюта корабля при сильной волне. Заволакивается туманом. В тумане огромные цифры арифмометра. Цифры прыгают, валятся набок, падают, разлетаются.
Среди цифр улыбающиеся лица машинисток и еще каких-то девушек… Молодая мать с ребенком… Детские лица. В «счетоводную симфонию» вплетается «симфония любви» со своим лейтмотивом…
Покрывая шум машин, раздается громоподобный голос главного бухгалтера.
ГЛАВБУХ. Господин Паркер! Чем вы заняты? Зеваете? Ворон считаете?
Видение исчезает. Паркер вздрагивает, как под ударом бича. Виновато, с остервенением работает из последних сил.
Машинистки бросают на него презрительные улыбки. Комптометрист ухмыляется.
После окрика начальника темп работы во всей конторе ускоряется. «Счетоводная симфония» достигает своего апогея, переходя в кошмарную какофонию.
Резкий звонок внезапно обрывает весь этот шум и грохот. Служащие с облегчением вздыхают. Быстро накрывают машины чехлами. Убирают бумаги в ящики столов.
Один Паркер некоторое время в полном обалдении еще вертит ручку арифмометра, возбуждая насмешки сослуживцев.
Счетоводы говорят вполголоса – начальство не ушло.
Комптометрист покровительственно хлопает по плечу Паркера, от чего тот едва не валится на бок.
КОМПТОМЕТРИСT. Баста, Паркер!
ПАРКЕР. А? Что? Да-да… Благодарю вас.
Паркер мотает уставшей головой, приводит в порядок стол.
КОМПТОМЕТРИСT (блондинке). Нам, кажется, по пути? Позвольте проводить?
МАШИНИСТКА-БЛОНДИНКА (многозначительно). Да, нам, кажется, по пути.
Они уходят, тихо разговаривая и смеясь. На прощание комптометрист бросает на Паркера победоносный взгляд.
