В стародавние времена, в дремучих лесах, среди дубов и берез, в
дали от больших дорог и стольных городов, расположилось селение,
огороженное частоколом и очерченное рвом, чтобы дикие голодные
звери не приходили, да чтобы люди лихие не напали внезапно. Ровные
ряды домов, загоны для скота, амбары для зерна, утоптанная площадь
и высокий терем с резными завитками на дверях и наличниках,
оберегами от черных сил. В тереме том жил молодой вождь Белосвет,
сильный и отважный, ростом высокий и в плечах широкий, белые
волосы, тесьмой подвязаны, бородка и усы аккуратные. Холщевая
рубаха, такие же штаны, в руках острый топор. Ловко и споро колет
он дрова. От этого занятия его отвлекли две молодушки, одна бойкая
рябая, другая белоголовая смирная, за подругу прячется.
- Здрав будь, Белосвет. Мы ягоды сбирали с женой твоей, Весна за
тобой послала, Вождь – поклонилась в пояс Рябушка.
Белосвет, сжал кулаки, аж костяшки побелели.
- Что?! Где Весна?
- В роще березовой, что у излучины. Она там… нашла… не пойми
кого, вроде девка, страшная, но живая. Мы говорим, мож, кикимора
это какая, нечисть, оставь ее, Весна-красна, пойдем домой. Но ты
же, свет ясный Белосвет, знаешь ее, упрямую. Нет, говорит, нельзя
оставлять, помочь надо, иначе ее звери сожрут. Зовите Вождя, а я с
ней побуду – тараторила Рябушка, а ее белоголовая подружка головой
кивала.
«Ну Весна – жена моя, что за выходки?! Не пущу больше в лес!
Пошла по грибы, по ягоды, так и сбирай то, за чем шла, нет, то
волчонка, то зайчонка подберет, всех жалко. Не хватало еще нам
кикимору лесную в дом приволочь» - думал сердито Белосвет, а сам
ремнем себя опоясывал, и нож охотничий прихватив, направился за
ограду частокольную к реке в березовую рощу. Молодушки за ним бегут
дорогу кажут. Шаг у Вождя широкий, поступь твердая. Народ в селении
заволновался.
- Это куды же Вождь с Рябушкой поспешает? Вроде в лес, не иначе
что случилось?! – первая тревогу забила ведунья Доброгнева, она все
про всех знала, ведала, потому и ведуньей звалась, побежала она
следом, подхватив руками длиннополый сарафан, и только новые лапти
сверкали, за ней и другие бабы потянулись. Мужики, почесав затылки,
потопали степенно к месту всеобщего собрания. Босоногая ребятня
тоже все дела свои бросили, поскакали к роще белоствольной…
Прислонившись к толстому стволу старой березы, сидела худая
изможденная девушка, черные волосы лохматые, спутанные, одежонка
рваная в репьях, обутки сношенные, глаза прикрытые, губы
потрескавшиеся.
- Откель ты пришла сюда, бедняжка? Видать, издалека. Как же
звери тебя не съели горемычную? – приговаривала Весна – красна,
жена вождя. Молодая, красивая, светло-русые косы под платок
запрятаны, тесемкой перевязаны, глаза, как два синих озера с
тревогой на находку глядят.
Горемыка глаза свои черные приоткрыла, прошептала чуть
слышно:
- Помо-ги…
- Помогу, не бойся. Вот придет Вождь и все решит. Он добрый и
сильный – пообещала Весна.
Чуть поодаль сидела волчица молодая, та, что волчонком была
найдена. Ее тогда Весна домой принесла, выходила, выкормила. Люди
не понимали, головами качали. «Сколь волка не корми, все в лес
глядит. Зачем с ним водиться?» А Весна уверена была: все
живое хочет жить…
Горемыка глаза опять закрыла, шептала что-то непонятное губами
горячими.
- Ты пить, верно, хочешь? Я сейчас, мигом.
Весна к реке метнулась, волчица за ней, как бы с хозяйкой-мамой
ничего не стряслось. Зачерпнула Весна воды в берестяную кружку и
понесла осторожно, чтобы находку свою напоить. Видно, измучилась
девица по лесу блуждая, обессилила, и села под березой умирать.
«Нет, находка, врешь, не умрешь. Я тебя смерти не отдам. Вот только
Белосвет придет, он ее спасет» - думала Весна.
