— Как он поет! — с блестящими от счастья глазами восторгалась
Ленка, пока мы ехали по домам в такси после концерта ее любимого
певца Макса Грозного. — Кажется, я в него влюбилась
окончательно!
— Ну, голос хороший, да! Но ходят слухи, что он не совсем
традиционной ориентации, Ленка! Как он может тебе нравиться, ведь у
тебя нет ни единого шанса? — искренне в сотый раз удивилась я.
— Дарина, ты живешь прошлым! Сегодня в моде не мужчины, чуть
красивее обезьяны. Ухаживать за собой – не признак той или иной
сексуальной ориентации. Это тебе только неандертальцев подавай!
Поэтому ты до сих пор одинока. Тебе срочно нужно пересмотреть свои
взгляды. Мамонты давно вымерли, детка! — как всегда, неистово
вступилась за свою звезду моя подруга.
— Ну почему сразу их? Мне просто нравится, когда люди
инвестируют в свой внутренний мир больше, чем в свои ногти, —
оправдывалась я.
— Вполне возможно, что он и такой, но очень умело это скрывает.
Или, прикинь, он — небинарная личность. А может он просто
специально ничего не отрицает? Это же рейтинги. Чем больше слухов,
тем выше популярность. Такой шоу-бизнес. Впрочем, мне неважно. Я
так люблю его бездонные глаза и этот ангельский голос. Просто с ума
схожу, стоит только его услышать. Даже если он и такой! Все равно
он не такой, как другие такие. Он такой, такой... — восхищенно
закатила она глаза.
— Скажи-ка мне подруга, а ты много «таких» в своей жизни
повидала, что даже разделяешь их на категории? — продолжала я
изумляться познаниям своей подруги в этой области.
— Отстань! Не мешай мне кайфовать! — отмахнулась она, размещая
очередной сторис с концерта, накладывая на него миллионы сердечек и
стикеров.
Знакомьтесь, моя подруга Ленка – почти адекватная девушка. Но по
сравнению со мной – воспитанной в строгости и скромности, Волкова –
настоящая оторва. Мои знакомые часто удивляются, когда видят нас
вместе. Уж слишком мы разные и внешне, и по темпераменту. Но за
годы нашей дружбы я переняла колкую разговорную манеру своей
подруги. Так что стоит мне открыть рот, как отличия между нами
становятся совсем размытыми.
Ленка фанатеет от Макса Грозного с четырнадцати лет, когда он
только появился в телевизоре. Хотя я была уверена, что ее мания
пройдет вместе с прыщами. Ан нет. Нам уже по двадцать два, а она
все также тает как подросток.
— Через неделю он устраивает огромную вечеринку за городом в
честь своего дня рождения! Вот бы хоть одним глазком глянуть на
этот праздник! — снова мечтательно затянула свою песню Волкова.
— Что мешает? — не удержалась я от подкола.
— Да ничего особенно! Всего лишь то, что я простая фанатка, а он
– суперзвезда, — грустно вздохнула она и снова погрузилась в свой
телефон.
***
Утром меня разбудил звонок. Я с закрытыми глазами привычно
отключила будильник, и приготовилась дальше наслаждаться сладкими
объятиями Морфея. Но будильник выключаться не хотел. Сквозь дрему я
осознала, что мелодия больше похожа на входящий вызов. Проклиная
звонившего, я все также не открывая глаз, взяла трубку.
— Да! — максимально недовольно произнесла я, чтобы до абонента
на том конце дошло, что не все птицы – жаворонки.
— Маяковская, «ешь ананасы и рябчиков жуй»! — прокричала мне в
трубку бодрым голосом Ленка.
Да, у меня такая известная фамилия, и моя подруга нещадно
пользуется этим обстоятельством направо и налево. Впрочем, я за эти
годы и сама настолько привыкла, что цитирую Владимира Владимировича
по любому поводу.
— «День твой последний приходит, буржуй», если у тебя не новость
века. Ты время видела? — не разделяла ее гастрономические порывы
«сранья».
— Вот так ты благодаришь меня за все то доброе, что я несу в
твой унылый мир? — обиженно заворчала она.
