Лара облокотилась на невысокую стену из песчаника и засмотрелась на яркое солнце, садящееся над далекими горными вершинами. Между ними простирались только раскаленные дюны, населенные скорпионами и немногочисленными ящерицами. Непреодолимые без выносливого верблюда, жизненных припасов и щедрой доли удачи.
Впрочем, соблазн все равно был велик.
По огражденному комплексу эхом раскатился удар гонга. Вот уже пятнадцать лет он ежедневно созывал всех на ужин, но сегодня этот звук отозвался в Ларе словно боевой барабан. Она вдохнула поглубже, чтобы успокоиться, развернулась и под шелест розовой юбки направилась к высоким пальмам в другой части тренировочной площадки. Ее одиннадцать единокровных сестер собирались в условленном месте, все в разных платьях – цвет каждого тщательно выбирала наставница по эстетике, чтобы выгодно подчеркнуть их черты лица.
Лара ненавидела розовый, но ее мнения никто не спрашивал.
После пятнадцати лет заключения в комплексе этот вечер станет последним, что сестры проведут здесь. Наставник по медитации приказал им скоротать час перед ужином в излюбленном месте и обдумать все, чему они научились и чего достигнут с приобретенными навыками.
Во всяком случае, чего достигнет одна из них.
Легкий ветерок принес аромат оазиса: фруктов, зелени, жареного мяса и, прежде всего, воды. Бесценной воды. Комплекс располагался на одном из немногих источников посреди Красной пустыни, но вдали от караванных путей. В изоляции. В секрете.
Прямо как того и хотел их отец, король Маридрины. И судя по тому, что Ларе рассказывали о нем, этот мужчина всегда, так или иначе, добивался желаемого.
Остановившись на краю тренировочной площадки, Лара вытерла ступни о голени, чтобы стряхнуть песок, и скользнула в изящные сандалии на высоком каблуке. Впрочем, держалась она в них так же уверенно, как в армейских ботинках.
Цок, цок, цок – стучали ее каблуки в такт неистовому биению сердца, пока она шагала по тропинке, выложенной мозаикой, и пересекала небольшой мост. Ласковые ноты струнных инструментов поднимались над журчанием воды. Музыканты прибыли вместе со свитой ее отца, чтобы развлекать их во время сегодняшнего торжества.
Однако Лара сомневалась, что они вернутся домой.
По спине стекали капельки пота, ремешок с ножом, крепившийся к внутренней стороне бедра, уже взмок. «Сегодня ты не умрешь, – мысленно повторяла она. – Не сегодня, не сегодня, не сегодня…»
Лара и ее сестры собрались в центре оазиса – во дворике, окруженном источником, эдаком зеленом островке. Длинный стол, укрытый шелком, ломился под тяжестью столового серебра для десятка или даже более блюд, что ждали своего часа. Вокруг него стояли тринадцать немых слуг и смотрели строго в пол. Когда девушки приблизились, они спешно выдвинули стулья. Лара села не глядя, ни секунды не сомневаясь, что приземлится на розовую подушку.
Ни одна из сестер не заговорила.
Внезапно Лара почувствовала прикосновение чьей-то руки под столом. Покосившись влево, мельком встретилась взглядом с Сариной и вновь уставилась на тарелку. Все они были дочерьми короля, но от разных жен, и всем им было двадцать лет от роду. Двенадцать единокровных сестер привезли в это укромное место для обучения, которого раньше не получала ни одна маридринка. И вот оно подошло к концу.
Желудок Лары скрутило, и она отпустила руку Сарины. От прикосновения к коже любимой сестры – холодной и сухой в сравнении с ее собственной – ей сделалось дурно.
