Пот струился по лицу, руки задрожали, стоило мне на сантиметр приподняться от пола. Выдохнув, я сомкнула челюсти и сосредоточила внимание на цементном полу.
Серый.
Этот цвет здесь повсюду. Пол, потолок, стены. Роба, которая снова оказалась на мне. Даже одеяло и подушка.
Серые.
Думаю, раньше подушка была белой, но за время использования обесцветилась.
Забавно. Девушку, которая ходила на мероприятия и гламурные приемы, волновали грязь, микробы и старые вещи. Та девушка была выше всего этого, ее жизнь просто не зависела от таких мелочей. До тюрьмы я была другой и теперь не могла понять – изменилась я в лучшую сторону или нет. Очередная загадка.
Серый.
Сочетание двух цветов, которые и цветом даже не считаются, – идеально для моего нынешнего состояния. Застывшая между тьмой и светом, жизнью и смертью. Я находилась в пустоте.
В ожидании.
– Сто.
Я отжалась последний раз и перекатилась на спину. Взгляд скользнул по крошечной камере без окон. Мой новый дом в глубинных недрах замка Киллиана. Запахи грязи, разложения и зерна все еще витали здесь. Выглядело все так, будто помещение для хранения продуктов быстро переоборудовали в камеру, словно оно не было подготовлено для заключенного. В крохотной комнатушке десять на десять находились лишь раскладушка, туалет и раковина, которую неаккуратно привинтили к стене.
Тоже серые.
Я гадала, не являлся ли этот цвет отдельным видом пытки, превращавшим дни в годы и убивающим своей тупостью и скукой. Дни в Доме Смерти, конечно, были адом, но там я по крайней мере была хоть чем-то занята. Здесь же минуты казались часами. Время я заполняла тренировками, стараясь вернуть себе мышечную массу, которую потеряла в Халалхазе. Но удары в воздух и отжимания занимали лишь несколько часов.
По моим подсчетам я пробыла здесь две недели – у меня была возможность считать дни, подсчитывая подносы с едой, которые приносили в мою камеру. С той самой ночи.
С того самого момента, когда видела его.
В груди потяжелело, и я с раздражением плюхнулась на койку. Острые, словно бритва, эмоции поднялись внутри. Боль. Гнев. Смущение. Как я могла довериться ему? Я не могла поверить, что повелась на его полукровную фейрискую жопу и решила, что ему есть дело до меня. Что между нами есть что-то особенное, внутреннее, глубокое, скользящее и обволакивающее, проникающее в самую душу.
Даже сейчас, клянусь, я чувствовала его кружащим по краям моего бессознательного состояния. В момент между сном и пробуждением я могла слышать свое имя, ощущать его присутствие, обвивающееся вокруг меня ядовитой змеей. Затем все исчезало.
– К черту его, – пробормотала я и притянула ноги к груди, ногти впились в ладони.
Половину своей ярости я обрушила на себя саму. Я представляла, как он пытается дотянуться до меня сквозь пространство и время, что вопреки всякой логике он был здесь, старался утешить меня.
Насколько же это убого?
Этот мужчина предал меня, ранив так глубоко, что тяжело было дышать, а я все еще воображаю, что ощущаю здесь его, как какого-то гребаного призрака. Как миф, каким он был. Уорик Фаркас. Волк. Легенда. Абсолютно гребаный предатель.
Тренировки позволяли мне забыть свою слабость. Я старалась воздвигнуть стену вокруг себя, борясь со своей расстроенной психикой, которая взывала к нему, а не к Кейдену.
Кейден.
Втянув воздух, я уронила голову на колени. Образ моего лучшего друга проделал очередную дыру в моем сердце. Я была так близко. К дому. К нему.
Щелчок.
Словно плач новорожденного, замки металлической двери пронзительно заскрежетали. Медленно я подняла голову. Я перестала реагировать на охранников, входивших и уходивших без единого слова. Изо дня в день они бросали поднос и забирали старый, оставляя мои вопросы без ответов.
