В полумраке лаборатории, утопающей в глубинах Ковчега, профессор Дилан Риган стоял, склонившись над герметичным контейнером из прозрачного специально усиленного органического стекла. Внутри, словно кусочек солнечного света, мерцала и переливалась густая янтарная масса. Это была та самая порция мёда, добытая в Зелёной Бездне, в гнезде кровавых пчёл. Его принёс тот самый Серг. Сильно вымотанный, но горящий нетерпением понять, что он вообще нашёл. Профессор Риган бережно вскрыл верхний клапан, позволив микросенсорам на длинных манипуляторах просунуться внутрь и захватить несколько микродоз вещества. Так начался первый этап его исследований.: Физико-химический анализ. Сначала – спектральное сканирование. Старик уставился на экран…
– Ну-ну… – Тихо бормотал он себе под нос, внимательно вчитываясь в появляющиеся на экране строки с данными. – Так, аминокислоты нестандартные… Вау… Это что, хиральные инверсии? Бог ты мой…
Химическая формула мёда практически не поддавалась расшифровке стандартными протоколами. Он содержал экзотические белковые комплексы, напоминающие одновременно иммуномодуляторы, нейропептиды и наноструктурированные липидные вкрапления. Некоторые из цепочек оборудование лаборатории вовсе не смогло опознать. Именно поэтому он сделал короткую паузу, сжав пальцами виски, а затем подключил анализатор нейротоксинов, мёд излучал вялотекущие волны в пси-диапазоне.
– Такого не бывает. Но это – нечто… -Задумчиво проворчал старый учёный, в растерянности теребя седую бороду, и запуская следующий этап. – Искусственное? Нет… Слишком естественно сбалансировано… Эволюция или синтетическая симбиоза?
Вторым этапом был биореактивный тест. Микродоза исследуемого вещества была введена в организм клонированной мыши с ослабленной иммунной системой и частично разрушенной печенью. И реакция наступила почти мгновенно. Температура тела нормализовалась; Повреждённые ткани начали активную регенерацию; И всего через двенадцать минут печень восстановилась почти полностью.
– Регенерация увеличилась сразу на семьдесят четыре и шесть десятых процентаот базовой? Время восстановления: в три целых восемь десятых раза ниже нормы? Да что же это такое? – Глухо прошептал профессор, уставившись не верящим взглядом в всплывшие на экране графики.
Потом наступило время для третьего этапа. Изучение нейроповеденческих эффектов. Вторым подопытным был лабораторный примат с неврологическими имплантами. Через две минуты после введения микродозы мёда зрачки этого животного резко расширились; Мозговая активность повысилась на тридцать шесть процентов. Возросли реакция, внимание и ориентация в пространстве. Даже появились аномальные импульсы в пси-центрах мозга. И на пике животное начало реагировать на эмоции наблюдателя – профессору Ригану пришлось запустить специальную стимуляцию запахами, чтобы не вызвать паники у примата. Более того… В момент особой стимуляции тот метнул небольшой металлический цилиндр… Не касаясь его! По сути, это было настоящее проявление способностей к телекинезу.
–Пси-реакция! Настоящая! Без внешнего импланта! – Резко выкрикнул профессор, запуская экстренную запись происходящего. Эмоциональная реакция профессора Риган превзошла практически всё то, что он демонстрировал ранее. Так как обычно сдержанный учёный буквально подпрыгнул от волнения, сбив свой стул. Он забегал по лаборатории, выкрикивая вслух какие-то расчёты, параллельно наговаривая голосовую заметку в память ИИ лаборатории:
”Это… это прорыв! Это не просто вещество с биологическим воздействием – это потенциальный эликсир молодости, усилитель пси и ускоритель интеллекта в одном флаконе!”
Потом он медленно подошёл к пробирке, в которой ещё находилось немного мёда, глядя на него глазами, полными почти болезненной надежды:
