Повесть
1. АСТМАТИК
– Я ничего не мог поделать со своими сомнениями.
Они потихоньку точили моё сердце.
Мне захотелось вдруг пойти к соседу Николаю и рассказать всё это, но я вспомнил, что этого делать нельзя.
Тогда я вышел на балкон, чтобы оттуда поговорить со случайным человеком.
На нашей Одиннадцатой Текстильщиков – тишь да гладь!
Отсутствуют ряды машин, в обычные дни выстроившиеся вдоль ограды.
Я не поленился, пошёл на кухню налить бокал вина.
Потом вернулся на балкон, чтобы увидеть кого-нибудь.
Стою на балконе с бокалом в руке, на свежем воздухе, наслаждаюсь Каберне Фанагории.
Неделю назад перед нашим балконом (тут была спортплощадка) поставили пять бытовок для рабочих.
В них обустроились рабочие, чтобы начать капремонт соседней кирпичной пятиэтажки, которая торцом выходит на наш дом.
А мы ждём своей очереди капремонта давно, но он отодвигается всё дальше по времени.
Стою на балконе и думаю о причине остановки капремонта нашего дома.
Вдруг вспомнил о новом вирусе.
– Почему его стали бояться во всём мире? – спрашиваю вслух себя.
Вдруг вижу рядом с бытовками полицейскую машину.
Она там уже стояла, оказывается, когда я вышел на балкон, поэтому я сразу её не заметил.
Тут меня разбирает чисто человеческое любопытство.
Вглядываюсь, двое полицейских разговаривают. Голоса их мне не слышны.
Перед ними старик с нашего дома.
Кажется, он со второго подъезда.
Я его встречал, но на деле, кто он такой, не знаю.
Он – невысокого росточка. Когда хорошая погода, имеет привычку прохаживаться под нашими окнами около часа или вроде этого.
Как-то встретил его напротив Христианского центра.
Думаю, дай поздороваюсь:
– Здравствуйте, – говорю я.
– Что-что?!
Поднял голову и застыл с широко раскрытыми глазами.
Вглядывается в меня безотрывно.
– Вы хоть считаете, сколько шагов проделываете или так, впустую тратите время? – говорю я.
Человека оторопь берёт. Вижу, не знает, что сказать, а ответить хочется.
– Да не трудитесь, – говорю я. – Параметры нашего дома мне известны.
Широко улыбается тут старичок и говорит:
– Инженер что ли?
– У меня шагомер, он всегда со мной, – говорю я. – Вот и весь секрет!
Он хохочет. Видно, зубы у него в порядке.
Тут открылся у него кашель, и, борясь с ним, махнул мне рукой, мол, пока!
Вот он и стоит перед полицейскими и что-то объясняет.
Я, поставив бокал на плетённый круглый столик, присел на складной стул и, вытянув шею, стал смотреть на них.
Привлекать внимание полицейских ни к чему, могут позвать понятым.
В это время из-под нашего балкона на ленте дороги показался Хусаин Ильгизыч, из нашего подъезда.
Он направляется к полицейской машине.
Кто-то его пригласил или Хусаин идёт по своей воле, мне неизвестно.
Но полицейские, похоже, потребовали у него паспорт.
Хусаин пощупал передние карманы, брючные карманы, а потом побежал назад.
Слышу топ-топ.
Хлопнув наружной дверью, вошёл в наш подъезд.
Я опять вылез из укрытия с бокалом в руке.
Тут опять Хусаин подбежал к машине полицейского.
Те пригласили его в кабину, пока один заполнял его паспортные данные, другой полицейский передал старичку какую-то бумагу.
Всё закончилось тем, что после заполнения стариком той бумаги его отпустили.
– Я вышел всего-то погулять, а они говорят – нельзя, – жаловался старичок из соседнего подъезда Хусаину. – Откуда мне знать, что порядки новые ввели?
– Как? А телевидение, радио? – говорит Хусаин. – Вышло указание! Целую неделю объявили нерабочей, притом по всей стране.
– Иди ты!.. – удивляется старичок.
– Парки, стадионы, клубы, театры, музеи, рестораны закрыты.
– Да ты что?!.. – остановился тут старичок.
– Школы и вузы прекратили обучение, занятия начали вести дистанционно, – говорит Хусаин Ильгизыч.
– Дистанционно? – говорит старик. – А как это?
