Если бы я когда-нибудь взялся писать мемуары, то,
несомненно, упомянул бы в них эту удивительную
историю, начавшуюся жарким летом 2012-го года и имевшую
не менее удивительные продолжение и конец. Но для
начала представлюсь.
Зовут меня Казимир Афинов,
и я — обыкновенный украинский полицейский двадцати пяти
лет от роду. Отец мой — Владимир Иванович — русский,
владеет собственной компанией. Мать — Беата
Станиславовна — наполовину украинка, наполовину полячка, почти
всю жизнь прожила в Украине, работает бухгалтером. Отец раньше
тоже служил в полиции, но мой выбор профессии явно
не одобрял. Тем не менее, мне работа всегда нравилась.
Правда, мнение моё иногда совсем не совпадало с мнением
моего начальства, но это не беда.
Жизнь полицейского всегда
насыщена событиями, и отчасти поэтому я решил завести
блокнот-дневник, дабы записывать туда всё, что со мной
происходит. И надо же такому случиться, что
в день, когда я сделал первую запись в своём
блокноте, и началась это необычная история…
27.06.2012
Полковник Вербов, мой
непосредственный начальник, человек раздражительный и,
на мой взгляд, чересчур придирчивый, вызвал меня к себе
в кабинет. Среди коллег это удивления не вызвало: все
знали о том, что с начальством у меня весьма
и весьма натянутые отношения.
Со спокойным лицом я вошёл
в кабинет Вербова. Полковник, уже пожилой седовласый мужчина,
сидел за столом и пристально смотрел на меня
холодными серыми глазами. Я сглотнул и отдал честь.
- Оперуполномоченный сержант
Афинов прибыл, — отрапортовал я.
- Сядьте, — тоном,
не предвещающим ничего хорошего, приказал начальник.
Я повиновался, а полковник между тем продолжал.
- Вы, Афинов, проявили
большое рвение в расследовании нескольких дел,
но при этом продолжаете критиковать наши методы, —
сказал он, мельком глянув на экран мобильного
и тут же его заблокировав.
- Я не кри… —
начал было я, но начальник жестом приказал мне
молчать.
- Вы — кадр активный
и способный, а потому высшим руководством было решено
направить вас в помощь нашим ливийским коллегам
в Триполи, — огорошил меня неожиданной новостью
Вербов. — Вылетать вам следует завтра же — медлить
незачем. Вот ваш билет и документ, подтверждающий ваше новое
назначение, — Вербов протянул мне билет и бумагу.
Я взял их и, словно
загипнотизированный, пробежался глазами по тексту документа.
В Ливию, значит, меня отправить хотят? Ну ладно.
В Ливию, так в Ливию. В Ливию, так в Ливию…
Стоп. В Ливию?!!!
Я вышел из транса
и уставился на сохранявшего воистину олимпийское
спокойствие полковника, как на сумасшедшего.
- Вы что?! —
вскричал я. — Как — в Ливию?!
Там же война вроде как…
- Кончилась война, Афинов,
кончилась, — усмехнулся Вербов. — А если где-то
что-то ещё и происходит, то вас это никоим образом
не коснётся: вы едете в столицу, а там тихо
и безопасно. Кстати, у них там скоро выборы начнутся,
поэтому совершаемые в столице преступления нужно прекратить
как можно скорее. И вы им в этом
поможете.
- Но… — я уже
и не знал, что возразить; и тут мой взгляд упал
на билет. Он был только в один конец.
Да и был это не совсем билет, а скорее указание
военному пилоту о доставке сержанта Афинова в Триполи,
где того следует оставить.
- А как я назад-то
вернусь? — озадаченно спросил я.
Вербов лишь спокойно пожал
плечами.
- Начальством предусмотрена
лишь поездка в один конец, — невозмутимо
ответил он.
Мне всё стало ясно: они решили
красиво избавиться от меня. Что ж, неплохо придумано.
И отказаться я не могу: приказ есть приказ.
Ну ладно. Где наша-то не пропадала. Придётся лететь…
