В дверь коммунального дома первого этажа постучался следователь – старший лейтенант Кирьянов, но никто не открывал, так как узкий коридор вел в широкую прихожую, а оттуда в другой такой же узкий проход, откуда две двери были связаны с комнатами жильцов и большой кухней с потрескавшимся каменным полом. Из кухни одна двойная дверь выходила во двор, а другая – в комнату еще одной семьи, где проживал Невежин Борис Павлович – персональный пенсионер с семьей, состоящей из трех человек – жены Нины Афанасьевны, моложе его на девять лет, дочери Насти, десяти лет и семнадцатилетнего сына Петра – студента Музыкального училища провинциального города.
Их жизнь протекала в постоянных заботах и хлопотах. Здоровье отца позволяло участвовать в общественной работе, ходить на семинары своих одногодок, бывших коллег. Он помогал им в работе, наставляя советом и добрым словом в издательстве газеты «Местное время», где он прослужил последние двадцать лет своей трудовой деятельности, составляя репортажи и очерки о работе целевых предприятий города: Авиастроительного завода, кинокомпании, предприятий общественного питания, университета. Везде ему помогали сотрудники и руководство тех Государственных органов, куда он обращался, чтобы создать музей, провести встречу с ветеранами, кто стремился передать молодежи свои опыт, знания и трудовую дисциплину, которая очень ценилась среди подрастающего поколения.
«Странно, что никого нет…» – углубился в свои размышления молодой специалист, недавний выпускник Юридического института, кого направили на работу участковым милиционером в данный спокойный микрорайон, где обосновались в основном приезжие из разных мест граждане в одно-двухэтажных каменных и деревянных строениях, у кого было постоянное место дохода, кто обзавелся семьями.
Тогда следователь постучался в дверь, которая находилась в самом узком коридоре, соединенным со вторым этажом крутой лестницей и большой фанерной доской на щеколде, которой раньше не было. Но повесили для того, чтобы меньше было посетителей. А кто пришел, могли стучаться или громко хлопнуть фанерой, вызвав таким образом самих обитателей второго этажа на разговор. Милиционер появился у них в доме, чтобы как-то пообщаться с людьми, обитавшими по соседству с частным одноэтажным каменным, построенным из белого кирпича, напоминающим кукольный, домик, где пропала молодая женщина – воспитательница детского садика, проживавшая на квартире у бездетной пары. Но и там никого не оказалось.
Наконец следователь Кирьянов услышал шаги по цементному полу коридора, выложенному большой бордовой плиткой. Двухэтажное здание раньше было аптекой со всеми необходимыми аксессуарами такой медицинской организации: прохладным подвалом с комфортабельными удобствами, комнатами и коридорами. На первом этаже – местом для изготовления лекарств – фармакопеи, переделанным в кухню, залом для приема посетителей, непосредственно аптечным отделом. Там проживала семья Невежина. И маленькой гардеробной комнаты для переодевания, тоже переоборудованной в жилую комнату, с окном, выходящим во двор через широкий лестничный проем, ведущий в подвал, и закрытую, застекленную квадратными формовыми изразцами, веранду.
– Кто? – спросил его мужской голос.
– Это участковый милиционер, – ответил в тон оперативный сотрудник МВД, в форме старшего лейтенанта, с папкой на молнии в руках, где он хранил материалы начатого им расследования: беседу с сотрудницами детского садика. Туда только поступила на работу, пропавшая гражданка – Безбеднова Галина – восемнадцати лет, приехавшая в город из районного центра, получив образование воспитательницы дошкольного учреждения.
