Ринат
- Ты переходишь все границы! – отец кричит так, что стены
кабинета вот-вот разлетятся на мелкие кусочки.
- Да не ори ты, а то оглохнуть можно, - машу рукой в ответ и
фыркаю, откидываясь на спинку кресла и закидывая ногу на ногу.
Взял моду в последнее время – чуть что, сразу в крик. И нет бы
разобрался для начала, кто прав, а кто виноват. Но он продолжает
пылать гневом, глядя, как я усмехаюсь на его очередную гневную
тираду.
Не по душе, папочка, мое ехидство?
- Это моя женщина, - произносит отец чуть ли не по слогам.
- Даже не претендую, - я развожу руками в стороны. – Нахрена она
мне сдалась, скажи на милость?
- Тогда объясни мне, - уже спокойнее продолжает мой родитель. –
Зачем ты к ней приставал?
- Опять двадцать пять, - я закатываю глаза, так как слушать и
дальше этот бред выше моих сил.
Я понимаю, что, несмотря на свой возраст, отец считает себя
молодым. И женщин подбирает исключительно до тридцати – со
смазливыми мордашками, идеальной фигурой, но полным отсутствием
мозгов. А зачем, спрашивается, им эти самые мозги, если
единственное, что они должны делать - это удовлетворять сексуальные
фантазии моего родителя и тратить его деньги.
Но все его пассии, без исключения, сами норовят залезть ко мне в
постель, о чем я не раз сообщал отцу. Но он меня даже слушать не
хочет, безоговорочно веря своим избранницам на слово.
- Молчать! – снова орет отец и стучит кулаком по столу. – Это
мой дом, и ты обязан уважать мою женщину, это понятно?
- Тогда сам объясни ей, чтобы забыла дорогу в мою спальню, - я
встаю с кресла, так как считаю дальнейшее продолжение нашего
разговора бессмысленным. Достал уже кричать и воспитывать.
Поздно спохватился.
Я все равно ему ничего не докажу, так стоит ли распинаться в
очередной раз, что это Эльвира (надо же, какое имя себе придумала
эта крашеная выдра) сама залезла ко мне под одеяло, когда отец был
в командировке? А также пригрозила, что у меня будут проблемы, если
я с ней не пересплю.
Выставил нахалку из комнаты, пообещав в следующий раз отрезать
ей палец, если она будет свои грязные руки протягивать к моему
телу.
- Ты невыносим, - отец плюхается в кожаное кресло и тяжело
вздыхает. – Я столько лет терплю твои выходки. Сначала школа, потом
институт. Напомни, сколько раз тебя оттуда выгоняли? – он
прищуривается, глядя, как я начинаю закипать.
Вот зачем он это сейчас вспоминает? Мою бурную молодость,
кипящий адреналин и кучу ошибок?
- Я могу напомнить, - совсем не дружелюбно произношу в ответ, -
сколько баб сменилось в этом доме после смерти матери.
- Как ты смеешь меня упрекать? – отец медленно встает с кресла,
пылая гневом. – Вон! – тычет пальцем на дверь.
- С пребольшим удовольствием, - язвлю в ответ, так как ни его,
ни его драгоценную Эльвирочку видеть больше не желаю.
Разворачиваюсь и направляюсь к двери.
- Ты не понял, - слышу вслед и останавливаюсь. Медленно
поворачиваюсь к своему родителю лицом и впиваюсь в него взглядом. –
Кредитки на стол!
Твою мать, он это сейчас серьезно? Променять единственного сына
на какую-то стерву? Которой цена три копейки в базарный день.
Которой нужны только его деньги, а не он сам. Сколько раз я ему
говорил, чтобы нашел нормальную женщину, а не таскал в дом этих
крашенных дур, у которых на уме только тряпки, бабки и курорты. А
также я в их постели в качестве трофея.
- Ты же сейчас шутишь? - произношу чуть ли не по слогам, не
сводя взгляда с сердитого лица отца.
- Сколько раз я вытаскивал тебя из передряг, - он игнорирует мой
полувопрос-полуутверждение. – Платил, чтобы тебя не выгнали из
университета, чтобы не забрали в армию и не посадили в тюрьму, не
дай Бог?
- Папа, давай мы сейчас успокоимся, - я делаю шаг вперед, но
отец в ответ лишь сверлит взглядом.
