Крик ужаса прорезал тьму.
Загнанным зверем эхо металось среди бетонных стен, и Книжник не сразу осознал, что кричит он сам.
Прямо в лицо мертвыми провалами глазниц смотрела оскалившаяся мумия в простреленной каске. Он судорожно бился, пытаясь вырваться из мертвых объятий, чтобы избавиться от вязкого, обволакивающего запаха смерти. Но они были повсюду – застывшие мертвецы в истлевшей форме, продолжавшие сжимать ржавое оружие.
Угораздило же свалиться в самый центр бункера, ставшего братской могилой. Надо успокоиться и взять себя в руки. Это непросто, когда ты только что едва избежал гибели, а теперь оказался в компании мертвых.
– Спокойно! – пробормотал он в лицо мертвому солдату. – Это всего лишь покойник. Мертвые не кусаются – так Зигфрид говорит, верно?
Он с трудом подавил в себе новый вскрик: голова солдата качнулась назад и с хрустом отвалилась. Книжник оттолкнул от себя обезглавленное тело, с трудом поднялся на ноги. Огляделся.
Сюда едва пробивались слабые лучи электрического света из люка над головой. Оттуда он и шлепнулся, спасаясь от пуль.
Когда-то эти укрепления стали непреодолимым заслоном на пути врага, всеми силами рвавшегося к Кремлю. Последний рубеж – скрытая система обороны, протянувшаяся по всей окружности Садового Кольца. Здесь все было нафаршировано смертью. Каждый дом, каждый люк, каждый квадратный метр асфальта – все было частью единой системы обороны. Тщательно замаскированные огневые точки, ракетные установки и секретные излучатели, поджаривающие живую силу врага и сводящие с ума боевых роботов.
Последняя Война не знала пощады.
Но с тех пор прошло добрых двести лет, и все давно вышло из строя. Не считая фонового излучения Садового Кольца, по-прежнему способного убить каждого, кто перейдет улицу в неположенном месте.
Кто бы мог подумать, что не все автоматические огневые точки протухли? Самое мерзкое, что вышедший из спячки автомат подло подпустил человека поближе и открыл огонь практически в упор, с каких-то пятидесяти метров. Хорошо еще, прицел был сбит – наверное, перекосило за долгие годы. Да не успел пристреляться – первая очередь прошла мимо, вторая – уже ближе, а третья – аккурат над головой. Можно не сомневаться – следующая партия пришлась бы в мягкое. И кто это сказал, что за двести лет патроны выходят из строя? Что их, мол, надо специально восстанавливать, выдерживать в особом Поле Смерти, как это делают маркитанты…
Поле Смерти. Книжник в досаде застонал: он ведь сам наблюдал, как два дня назад горячее марево Поля переползало через Кольцо – в этом же самом месте! Не оно ли привело в чувство дряхлого робота? Ну почему он не насторожился, не подумал о такой возможности? Более того – он даже порадовался тогда, понадеялся, что Поле выжжет в подземельях всякую нечисть, расчистив ему путь.
– Растяпа… – прошипел парень, пробираясь среди рассыпающихся мумий. – Самонадеянный болван! О чем я только думал?
Винил он себя, конечно, зря. Никогда не знаешь, с чем столкнешься в московских руинах. Поля Смерти здесь не редкость, и чем бояться каждого шага, проще просто лечь и покорно дожидаться, пока испустишь дух. А в планы семинариста это никак не входило.
В его планы входило отыскать старые архивы. Именно за ними он полез в эти опасные места. Если верить летописям, где-то поблизости, в этих мертвых подземельях, должен был находиться штаб оборонительного участка Последнего рубежа. Когда-то в этом секторе враг пошел на прорыв, и штабные документы не смогли эвакуировать. Возможно, уничтожить их тоже не успели. Если бумаги сохранились, информация в них была бы бесценной. Древние оперативные карты должны содержать бесценные сведения, так же, как и любые письменные свидетельства той эпохи. И далеко не только в познавательном смысле.
