Кто такие
демоны,и
откуда они приходят
История
пятая
Кто ходит в гости по
ночам
Эта ночь — лишь одна из многих. Я, как и всегда в
это время, выслеживаю свою добычу. Она идет вдоль дома, по слабо
освещенной аллее, цокая каблучками. Как эта официантка умудряется
весь вечер порхать между столиками, на этих высоченных каблуках, а
потом идти домой такой соблазнительной походкой? Любуюсь. И не я
один. Держась на расстоянии, в тенях, за ней идет мужчина. У него
нехорошие намерения. Впрочем, как и у меня. Мы оба хотим ее. Только
я буду нежным. Она ничем не заслужила жестокого обращения. Просто
оказалась не в том месте не в то время.
Моя возлюбленная Антуанетта держится по левую руку.
Другая моя любимая, Агата, — по правую. Я наблюдаю за девушкой, а
они — за мной. Им обеим нравится эта игра. Стараюсь запечатлеть в
памяти походку припозднившейся с работы официантки.
Мы тут на отдыхе и утром должны отправиться домой.
Можно было бы остаться ненадолго. Но меня здесь ничто не держит, я
нужен своим.
Вот только попробую то, что хотел. Не могу себе
отказать в таком удовольствии.
Ее преследователь сокращает расстояние. Я тоже
немного ускоряюсь. Он не видит и не чувствует того, что я здесь. А
она не знает, сколько глаз сейчас наблюдает за ней. Он настигает
ее, уже не таясь. Но она оборачивается только в тот момент, когда
игнорировать преследователя уже просто невозможно. Он хватает ее за
руку и приставляет к горлу нож.
— Только пискни, — угрожает он тихо и уволакивает
ее в тень деревьев. В темноту. Она не сопротивляется.
Преследователь прижимает ее к стволу дерева, нагло шаря руками по
ногам. Я мог бы убить его прямо сейчас. Но его кровь противная,
нутро гнилое, а сам он смердит. Но больше всего я хочу посмотреть,
что будет делать она.
А она хватает его за плечи. Подонок несколько раз
содрогается и оседает на землю. Незаметный человеческому глазу
электрический разряд струится по его телу. Сердце — самая
выносливая мышца в теле человека, надрывается, стремясь выдержать
напор давящей на него силы. Он, широко раскрыв рот, со свистом
хватает воздух, но это не помогает. Ужас, застыл в его глазах, тот
самый, с которым он смотрит на нее снизу вверх, моля о помощи. О
милосердии, которого не подарил ни единой своей жертве. Понимает,
что угодил в западню? Маловероятно. Они редко это понимают,
сосредоточенные лишь на своих мыслях и желаниях.
Сосуды в его голове резко сужаются, не пропуская
кровь в мозг, отчего он испытывает невыносимую боль, до темноты в
глазах, которая бьет по затылку и спускается вниз по позвоночнику.
А ведь для этого мужчины все могло бы сложиться по-другому. Если бы
он не перешагнул черту. Если бы не утвердился в безнаказанности.
Все насильники такие. Все упиваются своей властью над беззащитными
жертвами. И на свою беду никто даже не задумывается о том, что за
каждым из них рано или поздно придет кто-то из нас.
Мне нужна всего секунда, чтобы понять — неудавшийся
насильник мертв. Его тело всё еще сражается, но это уже бесполезно.
Никто никуда его не отпустит, даже если бы он мог умолять об
этом.
Он умер раньше, в ту самую минуту, когда сделал
первый шаг, решив преследовать ее. Ошибочно посчитал себя
охотником, еще не понимая, что добровольно идет к своей гибели. Он
начал умирать не в тот момент, когда понял, что насилие его
заводит, а в тот, когда решил воплотить свои фантазии в реальность.
Потому, что мыслить — это еще не значит творить.
Несмотря на раскованность общества, этот мужчина не
стал искать единомышленников, то есть тех женщин, которым нравится
подобное, которые бы с радостью сыграли для него эту роль. Нет. Его
не волновало, что будет потом. Он был озабочен лишь собственными
желаниями.
