1. Растворимый человек
Если верить газете «Колтунский листок», первого августа текущего года Зимин ушел в лес за грибами и не вернулся. Уже утром второго числа родные объявили его в розыск. Жена с внуком и старенький тесть. Тещу схоронили в январе, как говорил тесть, осиротели по зиме. Дозвонились до сына в Черногорию, и сын просил держать его в курсе. Он всегда был чувствительным мальчиком.
Мы свидетели, розыск поначалу шел вяло. Наш участковый был на больничном, о чем он заблаговременно оповестил граждан, проживающих в треугольнике улиц Мичурина, Бурденко и переулка Опаленной юности. Тесть обнаружил добросовестное это объявление на двери кабинета, когда пришел подавать заявление о пропаже зятя. Но нам достоверно известно, что старший лейтенант Беленький ушел в запланированный на день десантника недельный запой, хоть и служил срочную в танковых войсках. Начальство участкового в ту пору, как назло, целиком уехало в командировку. Поэтому первый этап поиска был таким: тесть и жена с внуком трех лет, оставить-то не с кем, с часок прокричали Зимина на семейных полянах, поискали следы, но никакого результата, если не считать трех подосиновиков и довольно крепкого боровичка к ужину. Сами не заблудились, и на том спасибо.
Часы шли неумолимо и тяжело, минуты капали в гулкое ведро ожидания. Зимин не возвращался, мы не знали, что и думать. Кобель Бром, его шоколадная такса, скулил и рассеянно ссал по углам, а ведь раньше не замечали. Жена без конца звонила московским знакомым, старалась попасть в человека из кабинета на набережной. Тесть тоже подключал связи, больше часа он без толку трепался с каким-то бывшим лесником, кажется, они просто давно не виделись. Внук сидел с телефоном сверх установленного бабушкой лимита, на экране пучила глаза и мерзко пела голова из унитаза. День потихоньку тлел, и уже чувствовалось, как подползает приятный безветренный вечер, какие бывают в средней полосе в августе, если не случается погодных аномалий. Теплый вечер для свиданий. Влюбленные всадники часто вспарывали тишину на слабых мопедах.
Между телефонными разговорами жена Светлана смотрела в окно и представляла, как законный супруг ночует в лесу, кутаясь в щегольский пуловер «Ральф Лоран». Она почему-то думала, что Зимин в нем. На самом деле в тот день он был в горчичном спортивном костюме отечественного производства «Родина», хлопок-полиэстер, футер-трехнитка. Костюм тоже был довольно щегольским. Светлана чуть отхлебнула приторного ликера и продолжила листать в телефоне раздел «контакты»: потенциально полезные, с точки зрения нашей ситуации, попадались все реже. Так завершился первый поисковый день, а потом прошел второй…
Однако никто не мог предсказать, что утром четвертого числа из областного города придет колонна внедорожников с энергичными волонтерами внутри. До сих пор неизвестно, кто их вызвонил. Если верить местному телеканалу «Колтуны вчера и сегодня», опытные пришельцы в кратчайшие сроки развернули грамотную поисковую операцию: организовали прочесывание леса, опросили свидетелей и подняли в небо здоровенного паука-дрона с тепловизором. Волонтеры даже пустили по следам добермана, которому до этого долго подсовывали под нос несвежие носки пропавшего, жена принесла. Масштаб мероприятий на вверенной территории все-таки вынудил участкового выйти с больничного заблаговременно.
Товарищ старший лейтенант выхаживал по волонтерскому штабу хмурый, в синем кителе поверх зеленого свитера (похолодало). На плечах его тускнело по три звезды, и на каждом погоне было по одной заусенистой дырке от четвертых звездочек, делающих старшего лейтенанта капитаном. Над лагерем жужжал дрон, то улетая на поиск, то возвращаясь на зарядку. Фуражка на макушке старшего лейтенанта неуместно напоминала нимб, а небритое лицо его выражало брезгливое недоверие. И подозрительный дрон, и новенькие шкворчащие рации, и молодые эти люди из областного центра в желтых дождевиках были ему непонятны, а следовательно, неприятны. Волонтеры варили ароматный кофе в одном из микроавтобусов и угощали участкового латте, тот небрежно отказывался: «Что я, кофе никогда не пил?»
