– Московское время шесть часов тридцать минут. Вы опаздываете, гражданин. В такой-то день!
Гражданин Z368AT, или просто Зет, открыл глаза.
– Какой день? – сонно спросил он.
– Вы забыли? – удивился слуга. – Забыли день своего рождения?
– Какого рождения, что ты несёшь? – поморщился Зет. – Оно…
– Сегодня ваше второе рождение, – объяснил слуга. – Гель для умывания «Оноре» дарит вам новую жизнь и вечную молодость. Позвольте продемонстрировать чудодейственный эффект…
Зет едва успел загородиться от влажно поблескивающего пальца подушкой.
– Фу! – скомандовал он.
Кодовое слово заставило слугу отступить. Он удивлённо взглянул на свой палец и, нахмурившись, вытер его о брючину.
– Позволю себе напомнить, – с достоинством заметил он, – что вы обещали отписаться от рекламы.
– Денег нет, – отрезал Зет.
Слуга поклонился.
– Понимаю. Кстати, московское время шесть часов и уже тридцать четыре минуты.
– Следил бы ты лучше за подчиненными, – ответил Зет. – Совсем распустились. Вчера дверной коврик советовал мне купить ботинки получше. Растолкуй ему, что к чему, будь любезен.
– Разумеется. – Слуга поклонился. – Но, видите ли, трудно требовать дисциплины от других, когда сам поминутно срываешься на рекламу.
– Денег нет! – пропел Зет и, сочувственно похлопав по гулкой пластиковой спине, проскользнул мимо слуги в ванную.
– Можно подумать, они когда-нибудь были, – проворчали ему вслед.
***
Ванную Зет не любил: недостаток средств ощущался здесь особенно остро. Зубная щётка, прежде чем включиться, сначала педантично зачитывала правила чистки зубов, после чего так же нудно и монотонно сообщала о новостях и новинках стоматологии. Мыло настойчиво диктовало адрес ближайшего маникюрного салона. Водопроводный кран не забывал на секунду выключить холодную или горячую воду, каждый раз извиняясь тем, что только «Санта» работает безупречно.
Полотенце ужасалось состоянию кожи лица и обилию перхоти, изо дня в день напоминая, что всего один тюбик геля «Аполлон» без следа устранил бы обе проблемы. Как и мимические морщины. И раннее облысение. Не говоря уже о неприятном запахе изо рта. Когда полотенце жеманно вскрикнуло: «Ну фу же таким быть!» – Зет, не выдержав, скомкал его и сунул под раковину.
Но главным врагом было, конечно, зеркало.
– Опять вы! – приветствовало оно Зета. – Да когда ж это кончится?
Из зеркала на Зета исподлобья глянуло отражение, одетое в заношенные трусы и грязную белую майку. Небритое, нечесаное и вонючее, с красноватыми похмельными глазками, низким лбом и сальными редкими волосами, оно, естественно, ненавидело всех и вся.
– Доброе утречко, – приветствовал его Зет. – Чудесно выглядишь. Как спалось?
Отражение рыгнуло, почесало промежность и вдруг исчезло, уступив место франтоватому господину средних лет. У господина были розовые щеки, жемчужные зубы и чудесные шелковистые локоны до плеч. При всем при том в обоих вариантах отражения можно было без труда распознать самого Зета.
– Только что из салона «Сашенька», – небрежно обронил господин. – Здесь рядом, за углом и направо. Очень. Очень рекомендую.
Господин повернулся вполоборота, демонстрируя профиль, и призывно повёл плечом.
– Костюм, кстати, от «Амадео», – заметил он. – Третья Тверская линия, дом…
– Пшёл вон! – рявкнул Зет, и господин, вздрогнув, ретировался.
Зеркало, отработав номер, пропустило наконец на поверхность и самого Зета. Вглядевшись в отражение, тот охнул.
– Ну за что это мне? – простонал он, ощупывая голову.
Расчёска, полученная от Несс ко дню рождения неделю назад, исправно портила ему жизнь. Прибор оказался на удивление норовист и непрост в обращении. Мало того, за ночь настройки сбивались, и чудесные ввечеру волосы утром повисали бесцветной лапшой, облепляя голову липкой неприятной кашицей.
