Капрал Торн мог заставить трепетать любую женщину, даже на расстоянии, даже находясь в другом конце зала.
Неудобный, причиняющий беспокойство дар, как казалось Кейт Тейлор.
Мужчина даже не попытался как-то обратить на себя внимание, отметила она с унынием. Просто уверенным шагом вошел в «Бык и цветок», занял стул у бара и уставился в свою оловянную кружку, повернувшись к залу широкой массивной спиной. Он не сказал ни единого слова, ни на кого даже не взглянул, но у бедной мисс Элиот задрожали пальцы, лежавшие на клавишах рояля.
– О, я не могу! – прошептала девушка. – Я не могу петь в его присутствии.
Еще один музыкальный урок пошел прахом.
Всего лишь год назад Кейт не испытывала таких проблем. В то время Спиндл-Коув населяли преимущественно женщины, а «Бык и цветок» представлял собой интригующе оригинальное заведение, в котором подавали глазированные пирожные и пироги с вареньем. Но с момента, когда было организовано местное ополчение, заведение стало одновременно служить и местом встреч дам за чаем, и пивной для мужчин.
Кейт была ничуть не против такого положения дел. Вот только соседство с капралом Торном… Казалось, что его суровая задумчивость заполняла собой весь зал.
– Давай попытаемся еще раз, – предложила она ученице, заставив себя не обращать внимания на грозный силуэт, постоянно попадавший в поле зрения. – Прошлый раз у нас все получилось.
Вспыхнув, мисс Элиот сцепила руки на коленях.
– Я никогда не сумею сыграть правильно.
– Сумеешь. Все дело в практике, и ты не одна. Мы вместе поработаем над дуэтом и подготовимся к выступлению на субботнем вечере.
При упоминании о представлении девушка раскраснелась еще сильнее.
Анабел Элиот была очаровательной юной леди, изящной и белокурой. Вот только смущалась слишком легко. Стоило ей понервничать или слегка возбудиться, и щеки у нее начинали багроветь как от грубой пощечины. А нервничала и волновалась она практически постоянно.
Некоторые из молодых дам приезжали в Спиндл-Коув, чтобы избавиться от излишней стыдливости, или чтобы справиться с соблазном, или чтобы научиться преодолевать приступы внутреннего жара. Мисс Элиот прислали к ним с другой целью: девушке нужно было излечиться от панического страха перед сценой.
Позанимавшись с ней какое-то время, Кейт поняла, что трудности, возникшие перед мисс Элиот, не имеют никакого отношения ни к нехватке таланта, ни к недостаткам в подготовке: девушке просто требовалось обрести веру в себя.
– Может, нам разучить что-нибудь новенькое? – предложила Кейт. – Я вдруг обнаружила, что новая музыкальная вещица поднимает мне настроение лучше, чем новая шляпка. – У нее внезапно возникла идея. – На этой неделе съезжу в Гастингс за нотами и посмотрю, что там можно найти.
По правде говоря, она собиралась отправиться туда вовсе не с этой целью: надо было нанести кое-кому визит, – но все откладывала, а покупка нот очень удобный предлог.
– Не знаю, и что я такая глупая! – сокрушалась полная смущения девушка. – Ведь столько лет училась у хороших преподавателей. И люблю играть на пианино. Правда-правда. Но когда появляются слушатели, впадаю в оцепенение. Я просто безнадежна.
– Никакая ты не безнадежная: безнадежных вообще не бывает.
– Мои родители…
– Твои родители тоже не верят, что ты безнадежна, иначе не прислали бы тебя сюда, – заявила Кейт.
– Им очень хотелось, чтобы сезон у меня прошел успешно. Вы не представляете, какое давление они на меня оказывали. Мисс Тейлор, вам не понять, на что это похоже.
– Пожалуй, – призналась Кейт. – Наверное, мне просто не дано.
