– Господин Таниан, я ценю ваш талант, но, мне кажется, все это
следовало бы изобразить чуть ярче, живее, что ли, – проговорила я,
внимательно вчитываясь в исписанные мелким аккуратным почерком
листы бумаги.
– Что вы имеете в виду, ваше владычество?! – удивился
летописец.
– Понимаете, у вас все звучит так по-научному сухо. Боюсь, это
не слишком заинтересует наших потомков.
– Но, леди Аника, должна ведь получится историческая хроника, а
не какой-нибудь авантюрный роман! – возмутился господин Таниан.
– А почему вы так настроены именно против этого жанра?! –
раздался мой удивленный возглас.
– Я – серьезный ученый, философ. Мои труды изучаются в лучших
университетах, а вы мне предлагаете заниматься каким-то баловством,
– снова возмутился он и добавил: – Извините, я очень глубоко ценю и
уважаю вас и вашего мужа, но писать в таком жанре отказываюсь, – а
потом оскорбленно встал и, вежливо попрощавшись, покинул
комнату.
Оставшись одна, я растерянно вздохнула: ну, вот кажется до
выпендривалась! И что теперь делать?! Хотела ведь увековечить
историю о возвращении артефакта, но сухость повествования
уважаемого летописца нагоняла только скуку, а мне хотелось, чтобы
будущие читатели представляли все это живо, красочно, так, как это
видела я.
По комнате разнесся мой грустный вздох. А вечером я поделилась
этой проблемой со своим мужем.
– Тогда попробуй написать сама, – неожиданно предложил он. –
Уверен, у тебя получится.
Весь следующий день я думала над этой идеей, вертела ее и так, и
эдак, а потом неожиданно решила: а почему бы действительно и не
попробовать?! Ведь теперь у меня будет шанс передать нашу историю
такой, какой она видится мне, а не какому-то жутко занудному
ученому. Итак, берегитесь наши, не очень наши и совсем не наши
потомки – я берусь за перо.
Глава 1
«Покупайте, торопитесь…» нет не так… а если «лучшие шляпки на
день Благословения...» Хм… а в остальные дни они что же, хуже,
выходит? Или… «покупайте только у госпожи Бориньи…» а так слишком
просто… Нет, все не то!
Я раздраженно отбросила перо в сторону, и на листе бумаги тут же
появились чернильные кляксы. «Что-то сегодня не чувствую никакого
вдохновения», – подумала при этом, да и не мудрено, вон за окном
небо совсем хмурое заглядывает из-под насупленных бровей в комнату.
«Наверняка, снова пойдет снег», – промелькнула новая мысль, и я
тяжело вздохнула, ощущая, как холодное дыхание зимы моментально
проникает даже сюда, в уют и тепло комнаты, потом снова схватила
перо и раздраженно сунула в чернильницу. Нет, я все-таки добью
сегодня это несчастное объявление, призванное увеличить количество
клиентов шляпного салона моей хозяйки до баснословных размеров,
особенно учитывая предпраздничные дни. Скоро ведь день Зимнего
Благословения! Но сосредоточиться я так и не успела. Дверь в
комнату резко распахнулась и ко мне влетела младшая сестренка
Талинка, сейчас она напоминала скорее маленького взъерошенного
воробушка с растрепанной русой косой, а не девочку-подростка, и на
моем лице сама собой тут же расползлась широкая улыбка.
– Аника, ну ты что опять какой-то ерундой занимаешься?! –
возмущенно заявила неожиданная гостья.
– А что случилось? – спросила у нее и одновременно покосилась на
лист бумаги, покрытый мелкими точками и небольшими озерцами
темно-фиолетовых пятен, в которых теперь разве что не хватало таких
же чернильных гусей.
– Так ты не знаешь?! Ну, конечно, сидишь в свое норе, словно
мышь, и носа не высовываешь! – между тем возмутилась сестра. – А
там Софке письмо из ратуши пришло!
– Давно пора! – и я разочарованно пожала плечами.
