В пансионат (или дом отдыха, или неприметный глазу кабак – чёрт его знает) «Лукоморье» я приехал душным августовским вечером, когда в дороге не ощущаешь ничего, кроме солнца и пыли. Не заметив никаких признаков стоянки, также как наличия запрещающих знаков, я небрежно припарковал потрёпанную иномарку под развесистым дубом – без всякой златой цепи и кота; вылез из машины, размял затёкшие ноги и огляделся. Особо рассматривать было нечего. Казённое двухэтажное здание грязно-белого цвета, выцветшая на солнце вывеска «Лукоморье», широкая щербатая лестница, массивная деревянная двустворчатая дверь с бронзовыми давно нечищеными ручками – всё это оставляло лишь неприятный осадок от царящего запустения в месте, построенного в своё время с должным размахом. Приняв окружающую действительность как она есть, я решительно поднялся по лестнице, не без усилий открыл дверь и сразу оказался в довольно прохладном помещении, где в глаза прежде всего бросались хорошо сохранившийся кожаный диван и большой доперестроечный стол с табличкой «Администратор». За столом сидела миловидная женщина неопределённого возраста между тридцатью и сорока, чуть полная, с большими зелёными и настороженными (это слово первое пришло на ум) глазами. От стола явственно несло рыбой. Я не большой любитель играть в гляделки, но тут мы секунд тридцать молча рассматривали друг друга, оценивая достоинства и недостатки каждого, пока она первая не заговорила низким, чуть хрипловатым голосом, который у женщин принято считать сексуальным (хотя, возможно, им просто поменьше надо было бы курить):
– Ну, здравствуйте, мил человек. Лешего нашего приехали навестить?
От такого попадания в яблочко я невольно растерялся, выдавая себя с головой, и неловко ответил вопросом на вопрос:
– К-какого лешего?
– Того самого. – Женщина чуть поморщилась. – Вы кто вообще – любитель или… как это там… специалист по парааморальным явлением? При окладе небось?
И опять точно в цель. Я действительно работал в секретном Институте паранормальных явлений, и там накопилось достаточно информации для того, чтобы один из лучших сотрудников данного учреждения был послан командировку и разобрался, стало быть, на месте во всей творящейся здесь хреновине.
Между тем не в меру проницательная администраторша уверенно держала инициативу в своих руках:
– А почему бы нам с вами для начала не познакомиться? Аделаида Ивановна. Русалка. Днём.
В подтверждении её слов из-под стола вдруг появился большой облезлый рыбий хвост, игриво поиграл в воздухе и снова исчез, шумно плюхнувшись, по всей видимости, в какую-то большую бадью.
Я попытался мысленно досчитать до десяти, но Аделаида Ивановна прервала это моё занятие фразой:
– Зря вы машину под дубом поставили. Уберите, пока не поздно.
– П-почему? – выдавил я из себя.
– Уберите-уберите. Поверьте, это очень хороший совет. – Он шевельнула хвостом.
Но машина занимала меня сейчас меньше всего.
– Вы… настоящая русалка? – промямлил я.
– А вам какая нужна? – иронично осведомилась моя собеседница.
– Н-не знаю, я никогда ни одной не видел… А почему вы не на дереве… не в ветвях? – блеснул я эрудицией шестиклассника.
– Хватит, насиделась, – неожиданно резко ответила женщина-русалка. И добавила вполне уже вполне миролюбиво:
– Уезжали бы вы поскорее отсюда. Тут и без вас весело.
– Да нет, пожалуй, мне лучше остаться, – медленно произнёс я. Аделаида Ивановна повела плечами, а заодно и хвостом:
– Ваше дело. Хотите с ума сойти – сходите. Вы, как я вижу, не сторонник прислушиваться к чужим советам. Будем заселяться?
Она записала мои данные в потрёпанный гроссбух, всем своим видом показывая, что не верит ни одному моему слову, но никаких документов не спросила. Мне был вручён ключ от комнаты № 17 и велено подниматься на второй этаж и далее по коридору направо. На том наш первый разговор и закончился.
