Вигдель вошла в кабинет мужа едва слышно. Осторожно поставила на край стола поднос с вином, сыром и хлебом и, обойдя кресло, так же осторожно положила ладони ему на плечи:
– Устал?
– Да, – он, не замечая этого, потерся щекой о ее руку – очень уж уютно от нее пахло. – Слишком много навалилось. Даже для меня много.
И в очередной раз поймал себя на мысли: что-то изменилось в его первой жене, и сильно – после того как она сцепилась тогда с Нешрой. Честно говоря, Вигде давно следовало поставить себя пожестче, а то слишком уж много той позволяла… Да и он сам, как выяснилось, тоже слишком много позволял…
Впрочем, пустые мысли, не до этого сейчас.
Он опять вчитался в строки лежащего перед ним письма:
«Птицы здешние нашим, конечно, не чета, но и среди них есть те, что поют красиво, несмотря даже на невзрачный вид. Ночью их слышно очень хорошо, особенно с той стороны замка, где лес к нему подступает почти вплотную – там еще сейчас работы ведут по укреплению стены и она основательно разобрана. Так вот, как раз благодаря надежным лесам, перекинутым и через ров тоже, можно, наверное, и в сам лес попасть, но я делать это все же не рискую – боюсь, оно вызовет совсем ненужные вопросы…»
Князь поднял взгляд от четких, убористых строчек и потер складку между бровями. Н-да уж, вопросы у него точно возникли, тут женушка не ошиблась. Ну вот чего ей не хватало, а? Любил ведь! Еще как любил этот роскошный подарок, поднесенный ему соседями при заключении мирного договора. Одна из самых знатных тамошних невест… одна из самых завидных, хоть земель за ней и не давали.
Он не глядя сделал пару глотков из оказавшегося прямо под рукой кубка, а потом, не удержавшись, опустошил его до половины.
Вот ведь… пригрел змею на груди!
«И еще… – взгляд снова невольно вернулся к написанному. – Вы, брат мой, советовали мне в прошлом письме подняться на северную башню, и да, были абсолютно правы, там и правда очень красиво. Видно не только окрестности, но и сам замок – прямо как на ладони. Караулы, что ходят по стенам, с высоты напоминают оловянных кукол, и забавное это зрелище можно сейчас видеть чуть ли не десяток раз на дню. Да-да, гораздо чаще, чем было раньше. А еще идут они теперь совсем по другому – начиная от ворот…»
– Черт! – не выдержав, шваркнул он кубком по столу, забрызгал письмо, мрачно полюбовался разводами и допил вино уже до конца. – Вот ведь черт!
Но самое плохое, что под этой писулькой виднелась и вторая – послание было точно не одно. И точно не первое. Сколько еще сведений утекло у него из-под носа, и каких именно, оставалось теперь лишь гадать. Но вот о том, что нападение случится даже раньше, чем он рассчитывал, догадываться больше не приходилось. Насколько же вовремя, получается, ему эти письма удалось перехватить!
Как они попали к нему на стол, князь пока так и не понял. Видать, кто-то из слуг принес – надо будет найти кто именно, и наградить. А потом высечь – чтобы не взял в привычку в господские дела нос совать. Но это после. Сейчас стоит думать о том, как же теперь отбиваться – с учетом того, что секретов от нападающих у эрависской крепости, считай, не осталось. А еще о том, кто им может в этом помочь.
Пару минут он слепо таращился в распахнутое настежь окно, а потом достал чистый пергамент, чернильницу с уложенным рядом очиненным пером, и вывел наверху листка имя Раскиля.
– Бесполезно, – вдруг раздался прямо над ухом голос жены, о которой он умудрился забыть до такой степени, что аж вздрогнул, уронив поверх строчки смачную кляксу. – Раска, как я понимаю, в Ахельне уже нет. Он оттуда собирался сразу же к своим ехать, чтобы время зря не терять. А вот вернуться точно еще не успел, так что быстро этого письма точно не увидит. Полагаю, сейчас лучше думать, как укрепиться в самой Эрависсе, поменяв в здешних порядках все, что только можно – пусть будет сюрпризом для этих вот… адресатов.
