В последний день весны Север отдавал замуж свою княжну. Самый лучший, самый чистый, самый прекрасный из своих цветов. Да, именно так и орали, пытаясь превзойти друг друга, все приглашенные на торжество скальды. Именно это повторяли по площадям и тавернам те, кому наливали кружечку-другую за счет казны – опять же во славу севера. За этим же – проводить в дальнюю дорогу свой цветок – тянулись сейчас сюда крестьяне и рыбаки из окрестностей ближних и дальних. Чтобы рассказывать потом бесконечными зимними вечерами, как же им повезло такое увидеть. Ну или просто повезло разглядеть поближе высокий княжеский замок, подсвеченный в честь торжества колдовскими огнями и напоминающий сейчас не древнюю крепость, а ярмарочный балаган. Кстати, ярмарка тоже была, как без нее? И там тоже драли пьяные глотки во славу красы Севера, а заодно его силы и расцвета, которые теперь уже точно настанут – скоро и непременно. Просто не могут не настать…
Жаль только, саму красу никто ни о чем не спросил. Прежде чем продать.
– Госпожа, просыпайтесь! Просыпайтесь скорей! – Прислужница трясла меня за плечо без всякого стеснения, чего раньше сроду себе не позволяла.
– Что?! – уставилась я на нее в полутьме, разгоняемой лишь чахлым огоньком масляного светильника. – З-зачем?
Со сна собраться с мыслями не удавалось никак.
– Вставайте, госпожа. Отец хочет вас видеть.
– Всего-то? – отвернулась я, пытаясь отгородиться еще и натянутым на голову пушистым одеялом. Песцы, м-м… Самое то в холодные весенние ночи, когда топить как положено уже перестали, а предутренних заморозков пока никто не отменял. – Подумаешь… Сам вчера сказал, что не отец он мне больше. Так что отстань, Энья, и дай поспать, светать еще даже не начало…
– Госпожа. – Отстать та и не подумала, продолжая трясти, но уже с другой стороны. – А ничего, что с меня шкуру спустят? Если через четверть часа отец вас не дождется.
– Предпочитаешь, чтобы это сделала я? – огрызнулась я уже без всякого азарта, понимая, что встречи с великим князем Ахельны все равно не избежать, но и вины в этом девчонки-служанки нет. – В смысле, шкуру с тебя спустила?
– Вставайте, госпожа. – Испугаться та и не подумала, прекрасно понимая, что дальше угроз дело не пойдет – демоны знают как, но прислуга всегда чует, с кем имеет дело. И титулы тут, вообще-то, не во вторую очередь и даже не в третью. С нашим поваром, например, она бы сроду спорить не стала. Или с тем же Раском – главой караула, что прямо сейчас менялся под моей дверью, если судить по звукам, долетавшим сквозь закрытую створку. А вот с княжеской дочерью – запросто.
– Уйди, а? – предприняла я последнюю, заведомо провальную попытку, тут же, разумеется, и провалившуюся.
– За водой? Так я мигом. А вы платье-то пока накиньте. Я вам потом его затяну… – затараторила служанка, выскакивая в дверь. – Ой!!!
Последнее донеслось уже из коридора, где девчонка налетела на кого-то из охранников, приставленных отцом под мой порог. Эх, хорошо бы прямиком на самого Раска, которого боялась до смерти. И чтоб им потом вместе икалось! Вот была бы справедливость богов…
Впрочем, проверять, кому именно не повезло, желания не возникло. Неинтересно.
Спустив ноги с высокой постели, я подтянула светильник ближе – так, чтобы видеть, куда ставлю босые пятки, и не попасть ими ни на голые камни, ни на колкую солому, прицелилась и соскочила на одну из лежащих рядом с кроватью шкур. Нащупала теплые туфли, обулась и пошла к лавке возле дальней стены, не снимая с плеч мехового одеяла и волоча его за собой на манер мантии – платье было разложено именно там.
Два платья, вообще-то. Но одно мне теперь точно не пригодится. Не после вчерашнего.
