Я бежала, сломя голову, притормаживая на резких поворотах, но меньше всего сейчас опасалась последствий. Подумаешь, упаду и расшибусь! Кому до этого есть дело, если собственный отец лишил последнего шанса на счастье? Так я думала, когда влетела в тронный зал, не успела притормозить, поскользнулась и с разбегу врезалась в статую лорда. Из глаз посыпались искры от соприкосновения моего лба и рукояти меча, которую ледяная скульптура сжимала в ладони. Ноги взметнулись выше головы, и я все-таки рухнула навзничь, в последний момент выхватив взглядом, как полупрозрачная громадина заваливается, угрожая придавить немаленьким весом.
Затылок соприкоснулся с промерзшим мрамором и отозвался острой болью. Из глаз брызнули слезы. Во рту я почувствовала металлический привкус крови, неудачно прикусив язык. Вот, кто за него тянул, когда проговорилась отцу, что собираюсь на новогодний бал? Теперь неважно, когда я собственным лбом разрушила то, чем дорожила последние годы. Статуя все же накрыла сверху, вышибая остатки воздуха и затмевая свет.
В сознание я пришла со стоном и ощущением прохлады на лице. Кто-то заботливый подарил мне облегчение вместе с влажной тряпицей, опустившейся на лоб.
– Спасибо! – прошептала пересохшими от жажды губами. – Пить!
Тотчас ко рту приставили емкость, и вода хлынула внутрь. Блаженство! Я приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на спасительницу. Собственно, ничуть не сомневалась, что попаду в надежные руки Руфины. Кроме нее и некому обо мне позаботиться. С тех самых пор, когда мама исчезла, а отец так и не оправился от потери.
– Очнулась? Слава Всевышнему! – Осенила себя знамением старушка. – Ну и напугала ты нас, Аланна. Вот уж не думала, что в таком хрупком теле таится столько силы.
– Бабушка Руфина! – Я скривилась, чувствуя, как отозвалась болью набитая шишка. – Что случилось?
– А ты не помнишь? Сколько раз тебе говорила, нельзя бегать, сломя голову. Вот и добегалась, когда лбом со статуей встретилась.
– Правда? А что с ней? Цела?
– Голова твоя или статуя? Сама как думаешь? Она три века стояла целая и невредимая, пока ты не появилась. Отец уже навел в зале порядок, теперь ничего мешать не будет.
– Но как же так? Я ведь столько раз… – осеклась, опасливо посмотрев на старушку. – Я теперь никогда его не увижу? – Такого неудачного дня еще не случалось в жизни. – И на бал отец не отпустил, будто ему есть до меня дело. Но я уже взрослая! Завтра восемнадцать лет исполнится. Так, почему до сих пор мне не прислали приглашения? Разве я не заслуживаю того, чтобы сбылось мое заветное желание?
– Девочка моя, разве я не рассказывала, что желания не даются просто так? Взамен приходится чем-то жертвовать. Ты готова к этому? – Руфина горько вздохнула. – Неспроста накануне новогоднего бала слуги наместника настойчиво рыщут по Лейвендорским землям в поисках незамужних девиц.
– Ха! Девицы сами рвутся во дворец, лишь бы получить благословение чародея и подарки! Знают, что на бал стекаются лорды с окрестных земель и королевств.
– А ты желаешь уподобиться одной из них? – пытливо поинтересовалась старушка.
– Нет!
– Тогда, чего же ты хочешь?
На этот вопрос я Руфине не ответила, потому что и сама не знала, чего хочу на самом деле. Свободы, наверное, чтобы не приходилось скрываться от других людей, прятать густые косы под старомодной шляпой и не притворяться мальчишкой, когда выхожу на улицу. И моего ледяного лорда, к которому привязалась с самого детства, играя у подножия статуи несмышленым ребенком.
– Мне уже лучше. Я могу идти?
– Иди, Аланна! – Старушка улыбнулась и погладила меня по голове. – И да хранит тебя Всевышний!
Я покорно приняла благословение и поспешила туда, где прошли восемнадцать лет одинокой жизни. В ледяной Лейвендор – старинную часть дворца, погруженную в вечный холод. В давние времена, о которых помнят только страницы старых летописей, Лейвендор считался солнечным краем, где цвели буйным цветом сады, текли полноводные реки и росли вечнозеленые леса. Это были плодородные богатые земли, которыми правили лорды Лейвендора. Однажды они прогневали богов, и на дворец и окружающие земли опустилась проклятая зима. И только благодаря чародею Алджерону, сумевшему преодолеть гнев богов, проклятье заперли в стенах старого дворца. На остальных землях времена года сменялись своим чередом, и только в ледяном Лейвендоре все застыло, сохраняя безмятежное белое спокойствие на протяжении последних трехсот лет.
