Третье правило выживания – даже если сомневаешься, всё равно бей первым.
Анклав. 2096 год.
Просыпаюсь по внутреннему будильнику всё в том же месте, что и вчера, и позавчера.
Каждый новый день для меня хуже пытки, хуже ожидания, потому что я не знаю, что будет завтра. И всё это из-за чертова Ашера.
О’Нил так и не приехал через несколько дней, как говорил Дэни. Мне неизвестно, по какой причине, но если верить слухам, то это из-за возвращения Ашера. У О’Нила ещё остались незаконченные дела, которые не могут подождать. Теперь мужчина может быть спокоен, когда в Анклаве вновь появился Ашер.
Не знаю радоваться ли тому, что О’Нил так и не появился здесь или наоборот…
Я живу в том же доме с Зариной и остальными и молюсь о том, чтобы тот, кого здесь зовут мистером Тернером, никогда не появился на нашем пороге до момента, пока мы с Тоби не уедем отсюда. Его слова о том, что я должна буду занять место Рэйны… заставляют плохо спать каждую ночь. Но пока за прошедшие две с половиной недели ничего не изменилось. Скажу больше, даже ликтора не видела с того дня в кабинете.
Может быть, он уже и забыл на фоне всех остальных проблем? Хочется в это верить.
Зейн так и продолжает заходить раз в три дня, не нарушая традицию, и каждый раз он спрашивает, на что я согласилась. Не могу сказать ему. Не могу признаться, что я согласилась стать… шлюхой (мне даже в мыслях сложно произнести это слово). Каждый раз я увожу разговор в другое русло, рассказываю ему о произошедшем за то время, что мы были в Грёзе. Умалчиваю о поцелуе с Ашером, про который постоянно спрашивает брат. Последнему я объяснила для какой цели это было сделано, чтобы утолить его любопытство.
Неделю назад я узнала от доктора Патрика, что у Тоби возникли осложнения с ногой, а именно с пластинами, благодаря которым его кости должны правильно срастись. Именно поэтому ему потребовалось ещё одно хирургическое вмешательство и ещё минимум три недели восстановления к изначальному сроку, то есть мы не сможем покинуть Анклав на протяжении еще почти двух месяцев.
Это место отказывается отпускать нас.
Когда я узнала, то была бледнее прежнего, понимая, что ничего хорошего дальше не будет. Брат тогда сразу уловил во мне изменения, но я попыталась улыбнуться, чтобы разрядить обстановку. Помимо этого, каждый раз, когда я смотрю на него, то вижу Лойс Рид. Она снится мне. Каждый раз, когда я вижу какой-то сон. Иногда, просто стоит в стороне и наблюдает, иногда, разговаривает, хотя я не желаю этого, но чаще всего она улыбается окровавленной улыбкой. Прошло две недели, а я так и не рассказала Тоби, что сделала. Также мы не обсуждали с ним то, что он узнал о её предательстве ещё раньше меня благодаря той записке. Впрочем, сейчас это уже и неважно. Наша мать мертва.
Поворачиваюсь набок и сворачиваюсь, обнимая сама себя за коленки и смотрю на стену перед собой.
Кафоликон почти на исходе. У меня осталось лишь две капсулы, одна для меня, другая для брата. И я не знаю, что делать. Просить у Зейна… язык не повернется вновь сделать это. Пойти к Ашеру и напомнить о нашем условном договоре? Лучше я накину себе петлю на шею, хоть она и так там уже находится. Вероятно, будь я одна, то меня не так сильно волновала бы дальнейшая судьба, но я не одна. У меня есть младший брат, о котором мама велела заботиться. Ненавижу её за это ещё больше… То, что она переложила ответственность на мои плечи, а сама тогда сбежала, а после и вовсе умерла. Вернее, я убила её.
Прикрываю глаза и качаю головой.
Можно ещё долго винить себя, можно пытаться найти кучу объяснений её поступку, можно и дальше ненавидеть её, но это никак не поможет тому, в какой дерьмовой ситуации мы оказались.
