1
Рано утром, практически до рассвета меня разбудил посыльный от латиклавия. У меня было десять минут для того, чтобы одеться, ополоснуть лицо и сходить в туалет. Одеться было рекомендовано в гражданскую тунику, плащ и сандалии – гражданских сандалий у меня не было, пришлось одеть свои солдатские калиги. Из оружия можно было взять только кинжал. Не густо! Если по дороге придётся схлестнуться с разбойными людьми, я уже не говорю о засаде профессионалов, то мои шансы стремительно снижались к нулю. Тем более, что провожатый – чёрный, как ночь, мавр, был закутан в берберийский плащ и перепоясан простым ремнём с подвешенным на нём скимитаром – это такой изогнутый меч мавров, с которым я уже успел познакомиться во время вчерашнего боя. Вооружение у моего проводника было тоже минимальным. Через десять минут мы мавром уже выехали за ворота лагеря и направились по дороге в Цезарею. Стадий через десять к нам присоединилась группа вооружённых всадников – это были латиняне. Судя по кольцу, в которое нас взяли, это было наше сопровождение. Теперь стало намного спокойнее. Вскоре мы без приключений и стычек доехали до Цезареи. Наше сопровождение в город не заезжало, а развернув лошадей, отправилось обратно.
На воротах местные вигилы придирчиво осмотрели нас, проверив оружие, но вопросов не задавали. Въехать в город проблем не составило, а вот на выходе из города образовалась целая очередь – усиленный патруль вигилов всех тщательно проверял и о чём-то расспрашивал. Видно, что-то случилось ночью в городе, раз приняты такие меры безопасности. Уж, не Дженасса ли, шум подняла? Жалко девчонку, если пропадёт!
В нескольких кварталах от ворот, мой провожатый спешился, я тоже последовал его примеру. Мавр взял под уздцы мою лошадь и молча кивнул невзрачному старику, бесшумно появившемуся из совершенно незаметной двери в стене, окружавшей какой-то дом.
– Господин! – кратко проинформировал меня мой провожатый. – Дальше тобой будет заниматься этот человек.
– А забрать меня после… задания? – спросил я.
– Таких указаний мне не давали, мой господин. Я только должен передать тебе слова, по которым ты узнаешь нужного тебе человека.
Мавр наклонился к моему уху и произнёс:
– Синь, какая синь вокруг! Запомнил?
– Да – кивнул я.
– Тогда прощай! Удачной охоты тебе, эфенди!
Мавр ушёл с обеими лошадьми.
– Итак, господин Луций Апр, подумал я, – по всей видимости, тебе назначена дорога в один конец. Возвращение не предусматривается. Ну, что – ж, посмотрим, что там будет, да как.
В доме, куда завёл меня старик, меня накормили плотным завтраком и предложили отдохнуть – у меня было времени ровно час. И я, закрыв на засов коморку, куда меня отвёл старик после завтрака, повалился на лежанку и мгновенно заснул, почему-то чувствуя себя в полной безопасности, как в те далёкие времена, когда я, уставший от работ в поле, засыпал в своём отеческом доме, в такой же коморке на «Ориенталии». Мне приснилась Мелетия, та женщина из Сиракуз – она ничего не говорила мне, а лишь грустно улыбнулась и, превратившись в чайку, лёгкими взмахами крыльев взмыла в голубое небо…
Примечание:
– Эфенди – на многих восточных языках обозначает «Господин», « Повелитель», «Военный начальник»
Сколько я спал, не знаю, но проснулся я полностью отдохнувшим, полным сил, уверенным и спокойным. Это радовало.
Меня ещё раз плотно накормили и отправили со стариком в город. Пройдясь немного по многолюдным, широким, в отличие от многих городов, где мне ранее приходилось бывать и светлым улицам Цезареи, мы подошли к бане. Это было роскошное, даже по римским меркам сооружение. Аттиевы бани, как пояснил мне старик, сопровождавший меня. Не знаю, кто такой Аттий, но денег он вложил в эти бани немалые, видно, не один миллион сестерциев. Но красиво получилось, и, я даже сказал бы – величественно. Мне доводилось бывать в банях и в Риме, и в Галлии, и в Британии – видел всякое, но Аттиевы бани впечатляли. Старик сказал мне, заметив, какое впечатление на меня произвели вид этого строения, что бань в Цезарее целых восемь, но Аттиевы – самые новые, самые комфортные и самые популярные в городе. Огромный комплекс зданий построенный из белоснежного камня, с высокими портиками, мраморными статуями, фонтанами и прочими архитектурными изысками действительно поражал воображение. В каком-то смысле, это было олицетворение мощи Римской империи, олицетворение Pax Romana и его культуры в действии. Это был храм сибаритства и неги для всех, входящих в него. И так было на всех бескрайних просторах Римской империи…
