Любить Бога и любить человека. Домашние беседы

Сретенский храм в Новой Деревне

Редакционная коллегия:

Роза Адамянц, Наталия Вторушина Наталия Григоренко, Павел Мень

Издательство выражает благодарность всем, кто записал эти беседы на магнитофон: Александру Белавину, Марку Вайнеру, Сергею Бессмертному, Светлане Домбровской, Александру Кунину

и кто эти записи расшифровывал:

Татьяне Алкснитис, Зинаиде Атаян, Лилит Базян, Светлане Бражевской, Екатерине Мамаевой, Татьяне Мареевой, Нелли Могилевской, Ивану Привалову, Татьяне Семчишиной, Александру Якушевичу,

а также

Бэлле Боевой за художественное оформление обложки, Ирине Языковой за помощь в подборе иллюстраций, Ольге Неве за подготовку настоящего издания.

Протоиерей Александр Мень. 1987

[…] Если вы внимательно читали Евангелие, то могли заметить одну важную вещь: когда Христос появляется среди людей как Учитель, Он не говорит о каких-то высших метафизических тайнах, Он даже не говорит о бытии Божием – это само собой подразумевается, потому что вся ветхозаветная история, все ветхозаветное учение и богословие подготовили почву для Его проповеди.

Люди уже знали о том, что Творец – единый и Он требует от человека следовать определенным правилам и принципам жизни, люди хотя бы примерно понимали, что такое Царство Божие. Поэтому все, о чем говорил Христос, было сказано на языке, который был доступен Его слушателям, не в смысле простоты языка, а в смысле употребительности символов, знаков и названий. Когда Господь говорил о Завете Божием, о правилах жизни, когда Он говорил о Писании, о Слове Божием, – все это уже было известно людям и они понимали этот язык.

В каждом человеческом кругу есть определенные символы. Когда мы произносим слово «прогресс», – как бы мы его ни понимали, все-таки ясно, что под этим словом подразумевается. Для представителя точной науки какая-нибудь формула уже о многом говорит. Специальные термины (в любой отрасли науки) знающему человеку кратко, в пределах одного слова, сразу говорят о целом мире понятий.

Когда Христос начал проповедовать Царство Божие, Он выступил как учитель жизни. Он не стал говорить о Себе, а начал со слов: «Покайтесь, приблизилось Царство Божие»[1], хотя, как мы уже с вами говорили, центр христианства – это Христос, а не Его доктрины. Еще раз подчеркиваю: Он не был только учителем жизни, учителей жизни было тысячи, но ни один из них не был даже отдаленно подобен Ему. Если бы Он был просто учителем жизни, то христианство бы никогда не смогло родиться.

Вот вам свидетельство от противного: посмотрите Евангелие, переписанное Толстым – с самыми лучшими намерениями, с самым горячим желанием донести учение Христа до людей, и теперь подумайте: могло ли такое Евангелие перевернуть мир и создать вселенскую Церковь? В сущности, читать его скучно, и оно выглядит крайне заунывным, я бы даже сказал – занудным. Оно не смогло бы зажечь мир, не смогло бы создать столько обликов христианских культур, создать такой святости, всего того, чем живет христианство. Из него пропал стержень – пропало реальное присутствие Христа в жизни верующих, и осталось простое морализирование, без внутреннего огня любви, а раз без любви – значит оно как пепел без огня.

И тем не менее Христос начал все-таки как учитель жизни. Поэтому мы с вами, становясь христианами, должны так же, как люди того времени, вначале понять: что же Он хотел от людей? А Он хотел, чтобы люди сначала стали Его последователями, а потом Его учениками, приобщившись к Нему, к Его мистической тайне.

Христос Пантократор. Мозаика в куполе монастыря Дафни под Афинами. XI в.

Назвал Он Свое учение Радостной Вестью, по-гречески Евангелион. Слово это было расхожим словом тогдашнего времени… Радостное известие о каких-то событиях в государстве или о победе, которую приносил вестник, прибегая с поля боя, по-гречески называлось