Хлоя
– Ваша работа хороша, но… – мистер
Мурдок морщится и пролистывает страницы моего отчетного
проекта.
Мы сидим в душной аудитории, в
которой закрыты все окна, а кондиционер сломался неделю назад, и
его так и не починили.
На улице тридцатиградусная жара
плавит улицы. На мне свободные голубые брюки из любимого лиоцеля и
белая джинсовая куртка, застегнутая на все пуговицы. Потому что
профессор Мурдок из тех, кто часто просит девушек в коротких юбках
писать на доске повыше.
«Выше! Пишите выше! Еще выше!» -
кричит он, а между тем его взгляд с нескрываемым удовольствием
изучает бедра тянущихся к верху знаний студенток.
К счастью, предмет не профильный. И
в следующем семестре я мужчину больше не увижу. Но от оценки,
которую он поставит, зависит моя стипендия. По всем остальным
дисциплинам получены оценки «отлично».
Мурдок единственный преподаватель, у
кого мои работы вызывают вопросы.
«Это потому что ты не оголяешься и
не улыбаешься ему. – учит лучшая подруга. – Он мерзкий, да. И
голова всегда жутко грязная. Но чего тебе стоит разок прийти в
топике? Разок. И все, готово.
– Кэлли Донован рассказывала, что с
ней он даже руки распускал.
– Ну, я же не предлагаю: «Приди в
топе и грудь ему на стол положи.» – улыбается наследница Тру Голд и
по-доброму добавляет. – Хотя, у тебя не тот размер, там и не
положишь.
– Они прекрасны, не смей их обижать.
– борясь со смехом, закрываю ладонями грудь.»
– Вам не жарко? – спрашивает
профессор, сально улыбаясь. – Может, расстегнете куртку?
«Да расстегни ты пару пуговиц, Хлоя
Райт. – звучит в голове воображаемый голос подруги.»
Но я не могу.
Меня воротит от одной мысли, что
весь мой труд и ночи, проведенные в библиотеке, ничего не значат,
если этот имбецил не увидит участок оголенной кожи.
Либо оценивай меня за имеющиеся
знания, либо - никак.
Ничего страшного, если снизит балл.
Совру бабушке, что стипендию получила полностью. Тем более, мисс
Лоринг, кажется, догадывается об увлечениях Мурдока.
В прошлую среду она позвала меня в
свой кабинет. Пыталась выудить, как так получается, что везде мои
работы зарабатывают восторженные отзывы и «отлично», а Мурдок
склонен ставить непонятный «средний балл».
Она поддержала и заверила не
волноваться, несмотря на то, что так и не получила от меня
вразумительного объяснения.
Лоринг задействовала свои связи и
теперь, даже при отсутствии высшего балла по предмету Мурдока, мне
нет необходимости оплачивать всю сумму за обучение. Надо только
внести небольшую часть. За что я ей очень благодарна.
К тому же я присмотрела себе парочку
мест для летней подработки. Если устроюсь, смогу поднакопить
немного денег, не стеснив бабушку.
– Мне не жарко, спасибо. – попытки
улыбнуться проваливаются.
Сколько ни стараюсь, а прикидываться
милой, когда человек мне не нравится, не могу.
– Ладно. – недовольно хмурит нос. –
Вот здесь у вас странные сравнения, словно какой-то школьник писал.
А здесь…
– Профессор! – в аудиторию входит
студентка, одетая по всем канонам Мурдока.
Короткое твидовое платье, еле
закрывающее пятую точку. Тугой хвост и темные стрелки.
«Мне нужна хорошая оценка!» –
откровенно вопит ее наряд.
– О, мисс Дрейк, – тон профессора
меняется сразу же.
Моя работа закрывается и
отодвигается в сторону.
– Проходите. – указывает рукой и
досадливо хмурится, когда я попадаю в его поле зрения, напоминая,
что и неинтересно одетая студентка тоже все еще находится в
кабинете.
– А Вы идите, – отмахивается от
меня, – Оценку свою получите в ректорате на следующей неделе. Во
вторник заходите.
– Хорошо. – встаю и уступаю место
улыбающейся особе.
Вот же гадство!
Еще и на следующей неделе таскаться
сюда из-за этого борова.
Выхожу из аудитории и прохожу между
шумными толпами учащихся. Они обсуждают свои планы на время летних
каникул. Везунчики. Отстреляются в эту пятницу и могут с чистой
совестью идти отдыхать.
