Десять месяцев
назад. Маленький кабинет рядового психотерапевта.
— Итак, Маргарита Сергеевна.
Рита не очень любит, когда к ней обращаются официально, да и звучит
подобное слишком гротескно для миловидной невысокой девушки, какой
она является. Да, статус и возраст накладывают свой отпечаток, но,
позвольте, ей всего лишь двадцать восемь! Нельзя ли сделать
небольшую скидку на то, что она даже не выглядит на эту цифру? Или
хотя бы скидку на прием к психотерапевту, а то ценник вырос
необъяснимо сильно.
— Можно просто Рита. Я была у вас на приеме около года назад. Вы,
наверное, вряд ли помните...
Грузная женщина с платком, небрежно закинутым на левое плечо
(почему дамы за сорок постоянно обматываются этими пестрыми
тряпками с бахромой?), немного приподнимает на носу очки, чтобы
рассмотреть посетительницу получше, а та в свою очередь даже не
пытается изобразить из себя невозмутимость. Покусанные губы,
сломанные ногти и трясущаяся коленка — все это расскажет о
нервозности «пациентки» красноречивее слов.
— Отчего же? Я очень хорошо вас помню, Рита. Точно, вы ведь также
просили звать вас по имени тогда, верно? Как раз примерно в это
время я ждала вас снова.
Да-да-да... Каждый год у Маргариты Сергеевны осеннее обострение,
что заставляет выбираться из своего безопасного кокона и ехать
сюда, в соседний город, к психотерапевту. Почему в соседний? Потому
что она панически боится, что хоть кто-то из знакомых узнает о ее
проблемах. Как будто бы действительно есть кому-то дело.
Что только не приписывали Рите в этом самом кабинете за пять лет
нечастых посещений. Тревожное расстройство личности, страх
сексуальной близости и, конечно же, ОКР. Но эти заезженные диагнозы
— верные друзья любой истерички, нуждающейся во внимании — скоро
разбавили более изощренные заключения. Едва психотерапевт узнала,
что Рита, оказывается, достаточно большой начальник, в ее «историю
болезни» тотчас было вписано: «нарциссическое сексуальное
расстройство».
Серьезно?
«Да я даже в магазины одежды лишний раз стараюсь не ходить, чтобы
не поставить на себе крест окончательно, о каких нарциссах вообще
речь?» — негодовала про себя Рита, и возможно она была
права. Но психотерапевт наверняка была правее — она же специалист,
профессионал. Жаль только, что ее беседы и постановка диагнозов не
помогали совершенно. Тяжелее этих сессий проходили только посещения
гадалок и знахарок, к которым порою записывала ее мамочка, желая
помочь хоть чем-нибудь несчастной одинокой дочке почти
бальзаковского возраста. Там, где бессилен научный подход — магия
исправно работает, это понятно.
И зачем она вообще сюда приходит? Потрепаться без цели Рита может и
с подругой. А, нет, не может. У нее же нет подруг.
Ладно, тогда придется остаться.
— Итак, давайте начнем наш сеанс, — выдает уважаемая женщина
с мало различимым интересом в голосе. Ее можно понять.
Слушать чужое нытье — та еще работенка. Это надо призвание иметь. —
Чай? Кофе?
— Нет, спасибо, — суетливо отказывается девушка, пусть после такой
долгой дороги, еще и в столь промозглую октябрьскую погоду выпить
чего-нибудь горячего было бы совершенно нелишним. А
простужается Рита по щелчку пальцев.
— Дорогая, вы не побеспокоите меня или мою секретаршу, если
согласитесь. Серьезно, — укоризненно смотрит на пациентку
психотерапевт, очевидно, видя насквозь.
Как бы не так. Теперь девушке хочется отказаться еще сильнее.
— Я, правда, просто не хочу...
После непродолжительного молчания женщина напротив, конечно же,
сдается. Это тебе не мама, которая напоит и накормит, даже не
спрашивая.
— Хорошо, Рита, тогда давайте приступим сразу к делу, — немного
откидывается в своем удобном кожаном кресле психотерапевт, в то
время как посетительница скромно усаживается с краешку на этой
ужасно вычурной кушетке для приемов. — Что вас беспокоит?
