– Хочу с ней, – сказал Тимур, кивнув
в ту сторону, где сидела я.
– С… с ней? Вы уверены?
Скрипка в моих и без того дрожащих
руках окончательно замолкла, в то время как хозяйка нашего
маленького борделя и самая лучшая девушка принялись уговаривать
мужчину, который вальяжно развалился на гостевом диване.
– Тимур… боюсь, это невозможно.
Виолетта здесь только для создания музыкального сопровождения.
Это было правдой. Я не собиралась
спать с их клиентами, несмотря на то, что мне нужны были эти
чертовы деньги. И несмотря на то, что приходящие сюда
высокопоставленные чиновники и олигархи не знали, что такое
«нет».
Надеясь, что доводы хозяйки возымеют
свое действие, я просто сжалась в маленький испуганный комочек,
желая исчезнуть, раствориться – лишь бы не позволять этому
самодовольному мужчине в черной кожаной маске меня
разглядывать.
– Ладно, – спустя пару минут
напряженной тишины говорит он. – Тогда пусть она мне играет. Всю
ночь. Наедине.
– Вета, – с натянутой улыбкой зовет
меня хозяйка, жестом указывая лучшей девушке борделя исчезнуть с
глаз долой. А мне – усесться с другой стороны бессовестного
миллионера, что с такой самоуверенностью решил купить меня
сегодня.
– Нет. Я отказываюсь, – решительно
поднимаюсь со своего места, намереваясь уйти. – Без моего согласия
вы не можете заставлять меня.
– Вета! Не будь такой грубой и
бесцеремонной! – цыкнула хозяйка, в ярости от того, что я посмела
отказать одному из лучших клиентов.
– Кто из нас бесцеремонный?! – в
душе разливалась самая настоящая ярость от такой лютой
несправедливости. – Думаете, что можете просто взять – и купить
человека?! Не считаясь с его мнением?.. Я ухожу!
– Я хорошо заплачу, – напропалую
игнорируя крик моей души, говорит Тимур. – Обещаю, что ничего тебе
не сделаю. Даже пальцем не трону, – удостоверившись в том, что
предложение поставило меня в тупик, он продолжает увещевать: – Я
покупаю не тебя, а твои музыкальные умения. В этом ведь нет ничего
«бесцеремонного», так?
Ох, если бы мне только не нужно было
расплачиваться за долги отца! Как бы я хотела перевернуть на этого
напыщенного богатея кофейный столик, уставленный безбожно дорогим
алкоголем и закусками! Высказать все, что думаю о нем! Но если уже
завтра не внесу плату – коллекторы сделают со мной все то, о чем
мечтает этот Тимур Александрович, только совершенно бесплатно…
– Отлично, – произношу сквозь зубы,
начиная настраивать свою многострадальную скрипку вновь. – Сто
тысяч! И я останусь.
– …А ваша подопечная не промах, –
глухо смеется Тимур, обращаясь к лишившейся дара речи хозяйке.
Усаживаясь чуть ровнее, он снова поворачивается в мою сторону. –
Согласен. А теперь сядь рядом со мной.
Напряженная тишина буквально бьет по
ушам, но нарушить ее – смерти подобно для такой трусихи как я.
Только что этот самодовольный богатей ответил согласием на мою
нескромную просьбу отвалить мне огромную кучу денег, и почему-то в
глубине души селится ощущение, что обставили в итоге все равно
именно меня.
– Не бойся. Я умею выполнять свои
обещания, – снова приглашает меня на место рядом с собой Тимур,
похлопав освободившееся сиденье, оббитое пошлым красным
бархатом.
Как же страшно…
Сказать по правде, я вообще ничего о
нем не знаю. Тимур – так называли его хозяйка и лучшая девушка
этого постыдного заведения – богат и самоуверен. Это все, что мне
известно. Я даже не могу сказать, красивый ли он – лицо мужчины
закрывает маска, обязательный аксессуар, что дарит хотя бы
относительную конфиденциальность в подобных местах.
– Сперва деньги! – не зная, как еще
отсрочить момент нашего «сближения», ставлю я новое условие,
вызывая очередной рассерженный возглас со стороны хозяйки.
