Марк
— Марк Алексеевич… — Тихо постучав,
в кабинет вошла секретарша. Застыла на пороге, комкая манжет блузки
и опустив взгляд.
— Да! — отозвался раздраженно,
прикрыв телефонную трубку ладонью. Терпеть не могу, когда отвлекают
во время важных переговоров. — Что такое, Даш?.. Тебе угрожают,
пистолет к спине приставили?
Секретарша выглядела бледной и
испуганной. Казалось, вот-вот грохнется в обморок.
— Я… Она…
— Не мямли! — распорядился
вновь. — Говори быстро и по делу. У меня нет времени на всякую
чепуху.
— Катерина… — произнесла она так,
как будто это имя должно для меня что-то значить. Поймала мой
требовательный взгляд и робко продолжила. — Катерина Аргонян,
помните ее?
— Та худосочная девица, племянница
Тиграна? — Поморщился в ответ. Дядя очень просил пристроить
малышку в теплое местечко, ну я и взял ее секретарем. Вот
только девица не проработала и месяца, была уличена в воровстве и
непрофессионализме, потому вылетела с должности, как пробка из
шампанского. Дружба дружбой, а работа есть работа. — Ты,
действительно, считаешь, что мне интересны новости об этой девке?!
Даш, если так продолжится, учти, последуешь за ней.
Знаю, порой я слишком строг и
требователен к сотрудникам. Но это вынужденная мера. В нашем деле
выживают только сильнейшие. Как основной акционер крупнейшей
металлургической компании страны, входящий в десятку богатейших
бизнесменов, я не могу позволить себе мягкотелость. Только раз в
жизни, всего один раз я проявил слабость — влюбился в женщину.
Злата стала моей вселенной, а потом ушла, не оставив следа. И я сам
виновен в том, что потерял самое дорогое, что у меня было. Потерял
и уже не сумел вернуть. С тех самых пор больше ни к кому не
проявлял такого интереса. Монахом, конечно, не стал, но к женщинам
относился как средству удовлетворения определенных потребностей, и
только.
— Вы не понимаете, Марк Алексеевич…
— взволнованно пробормотала Даша. — Катерина Аргонян обвиняет вас в
домогательствах… Она решилась на крайнюю меру…
— Макс, перезвоню, — бросил я
в телефонную трубку. Похоже, разговор все же придется перенести. —
Сначала улажу одно дельце.
Усмехнулся, глядя на испуганную Дашу
с огромными глазами. Это она впервые слышит, что ее босса обвиняют
в приставаниях к своим сотрудницам и не только. Мне уже не раз и не
два пришлось нанимать адвокатов и доказывать в суде, что я не
«чебурашка». Точнее, не насильник. Разумеется, все обвинения, шитые
белыми нитками, были сняты. Мне нет нужды домогаться женщин, это
они вешаются на меня, как разноцветные шары на новогоднюю елку. И
каждая отчего-то уверена, будто она та самая яркая звезда. Вот
только ни одна из них не сравнится со Златой, не заменит ее. Шесть
лет прошло, а я так и не сумел забыть. Не смог выбросить из головы.
Что до сотрудниц — я принципиально не сплю с ними, никогда.
— Даш, скажи, я похож на того
голодного пса, который бросится на костлявую длинноносую Катерину?
— спросил, поморщившись от одной только мысли об этом. — Я
тебе больше скажу, это сама Аргонян настойчиво добивалась моего
внимания. А во время корпоративной вечеринки даже забралась голой
ко мне в койку. Вот только ничего не было. Я выставил эту дуру за
дверь, на этом все. Доказать это в суде будет несложно.
Чтобы еще раз я принял кого-то по
рекомендации друзей? Да ни за что в жизни! Знал же: добрыми
намерениями выстлана дорога в ад. Заявления Кати тому лучшее
доказательство.
— Она не собирается подавать в
суд, — проблеяла Дарья, глядя на меня огромными коровьими
глазами.
Знаю, нравлюсь ей, она бы и сама не
прочь оказаться со мной в одной постели. Или прямо сейчас
опуститься на колени и сделать все, что прикажу. Но правило есть
правило, я сам его установил и никогда не нарушаю. Для
удовлетворения потребностей есть другие женщины, а серьезные
отношения мне ни к чему. Только со Златой все было иначе. Но ее
нет. Иногда мне кажется, что и меня больше нет. Нет как мужчины,
способного на чувства.
