Дорога тонула во мраке, густом и абсолютном, словно сама ночь опрокинула на землю чернильную чернильницу. Ни единого фонаря, ни проблеска света вдалеке – только непроглядная темень, обволакивающая мир бархатным, но зловещим покрывалом. Машина еле ползла вперед, словно слепой котенок, ее фары бессильно освещали лишь жалкий клочок асфальта прямо перед капотом. Колеса осторожно перекатывались по неровностям, будто чувствуя невидимую угрозу.
– Ты что так медленно едешь? – недовольно пробурчал пассажир, нервно ерзая на кожаном сиденье. Его пальцы барабанили по центральной консоли.
Водитель, его пальцы побелели от напряжения на руле, лишь покачал головой, не отрывая взгляда от темноты за лобовым стеклом.
– Я тут вообще ничего не вижу. Дорога не освещается. Мало ли что. Неровность, яма, животное какое…
– Да что тут может быть? – пассажир махнул рукой, откидываясь на подголовник. – Просто езжай прямо. Она же ровная!
– Нет, не люблю я такую темноту, – упрямо повторил водитель.
И в тот же миг – резкий силуэт под фарами. Что-то белое, мелькнувшее и исчезнувшее. Сердце водителя упало в пятки, нога рефлекторно ударила по тормозам. Машина дернулась и замерла.
Тишина.
– Что это было? – прошептал пассажир, его глаза расширились от внезапного адреналина.
Но водитель уже распахнул дверь и выскочил наружу.
На дороге, в холодном свете фар, лежала девушка. Раскинутые руки, бледное лицо, русые волосы, прилипшие к щеке.
Она дышала. Медленно, но ровно. А потом ее глаза открылись.
Большие, голубые, бездонные, словно озера в лунном свете. Глубокие, прозрачные и немного испуганные.
– Вам нужна помощь? – голос водителя дрогнул, он присел рядом на корточки, боясь дотронуться. – Вы в порядке?
Девушка промолчала, только губы ее слегка дрогнули, будто она пыталась что-то сказать, но не могла.
– Нет, нет, так не пойдет, – пробормотал он себе под нос, наконец находя в себе смелость сжать ее холодные, почти ледяные пальцы. – Давай-ка мы тебя отвезем на обследование?
Пассажир, выскочивший из машины, резко повернулся к нему, его брови взлетели к волосам.
– Ты чего? – прошипел он, озираясь по сторонам, как будто опасаясь подвоха.
– Надо убедиться, что все в порядке.
– Да все в порядке! Просто поскользнулась, упала…
– Могла головой удариться! – уже строго сказал водитель, его собственный страх сменился решимостью. – Чего ты споришь?
Он уже не слушал возражений. Он аккуратно, подхватил девушку на руки. Она была легкой, почти невесомой, и он нес ее бережно, будто боялся сломать.
– Я отвезу ее к Павлу, – твердо заявил он, укладывая ее на заднее сиденье.
Пассажир тяжко вздохнул, закатил глаза к темному, беззвездному небу, но спорить уже не стал.
– Окей, – сдавленно бросил он, плюхаясь на пассажирское сиденье. – Павлу так Павлу.
Водитель с заботой поправил сбившуюся прядь волос на ее бледном лбу.
– Все в порядке? – снова спросил он, и в его голосе звучала неподдельная тревога.
Девушка молча кивнула, ее глаза снова закрылись, будто веки стали свинцовыми от усталости или потрясения. Машина тронулась, сначала так же медленно, но вскоре тьма по краям дороги стала редеть. Фары выхватили из мрака размытую обочину, и асфальт заиграл под колесами влажным, почти живым блеском после недавнего дождя. Машина рванула вперед с рычанием, словно сорвавшись с невидимой цепи, жадно поглощая теперь уже хорошо освещенное пространство дороги.
– Ну ты даешь! – пассажир фыркнул, его пальцы вцепились в ручку двери так, что костяшки побелели. – То ползешь, как сонная черепаха, то несешься, будто… – он задумался на секунду, подбирая сравнения, – …точно, как этот синий ежик из игр!
– Да, расслабься! – водитель не сводил рук с руля, но в его голосе появились теплые, почти веселые нотки. Смена скорости будто сбросила с него и часть напряжения. – Сейчас заскочим к Павлу, пусть осмотрит девушку. Все будет хорошо, потом отвезем домой.
