Как сделать так, чтобы вас любило начальство?
Как сделать так, чтобы вас любили коллеги?
Как сделать так, чтобы вас любили сотрудники?
Как сделать так, чтобы вас любили клиенты?
Как в этой череде вопросов полюбить самого себя и при чем здесь, собственно, деньги?
Согласитесь, многие наши проблемы уходят корнями во всеобщую, тотальную недолюбленность, холодность, недостаток внимания, расторможенный метаболизм бытия. Иногда закрывается мысль, что сама эта безумная и бездумная скорость призвана лишить вас возможности взять паузу, обдумать текущее положение, переоценить и пересмотреть ваши принципы. “Шагай, шагай, проходи, не задерживай, и так все ясно, чего задумался?” – вот о чем говорит нам целый свет, трусливо спрятавшись за спины прохожих, постовых, продавцов и контролеров. Весь мыслительный процесс, все бесконечные возможности объять, ощутить, впитать живое биение разлитых вокруг нас красок и чувств сводится к вялому бегу трусцой от одного пункта назначения к другому. И, кажется, все уже устроено, все уже придумано, так заведено, и надо всего лишь бросить монетку в автомат, а он уже нальет, что полагается: напиток с привкусом слез, школьную любовь, первую работу, цветы в роддом, ревматизм в коленях. Вы занимаете самую удобную позицию (почти эмбриональную), бессловесную, бескомпромиссную и несетесь пулей сквозь предсказуемую последовательность событий, исторгнутые неким адским автоматом, выстреливающим за сутки тысячи, если не миллионы штампованных судеб. Более того, чем больше вы погружаетесь в замкнутость и безысходность действа, тем страшнее задаться простыми вопросами: “А могло ли быть иначе?”, “Могу ли я взять это под контроль?”, “Имеет ли смысл что-то менять, если все, что окружает надоело, а там, в неизвестности, страшно?”
И даже если вы делаете слабую попытку разобраться в себе сегодняшнем, если происходящее само вас подводит вплотную к неизбежному выбору, вы, пребывая в извечной нерешительности, независимо от себя, в силу возведенной в степень условных рефлексов рутины вдруг, сами того не замечая, влетаете в завтрашний день, а за ним в еще один, и еще, и еще. И мчатся эти дни с неумолимостью и свирепостью стада гиппопотамов. А вы уже не так свободны, как были совсем недавно: и кредитами успели обрасти, и семейством, и непослушным животом под куполом незастегивающейся рубашки, а про болячки вообще лучше не вспоминать. Так что, впору отмахнуться, поморщиться и заявить: “О чем вы мне толкуете? Какая там, к черту, может быть любовь, когда и вздохнуть некогда, да и возраст не тот!”
А что, если все совсем наоборот, и именно нехватка любви не позволяет вам расправить плечи, оторвать глаза от земли, проще и уверенней отнестись к ежеминутно выскакивающим (прямо, как задиристые пузырьки в доброй банке пива) злободневным вопросам, расставить по местам все, до чего не доходили руки? Что, если (и это скорее всего так), вы вконец отчаялись в ее поисках и предпочли задвинуть куда подальше себя самого и все свои надежды и мечты, как старый прохудившийся чемодан, набитый всякой всячиной, которую и выбросить жалко, но подступиться – такая тяжкая лень берет, что хоть ложись и не обедай.
Надо ли, чтобы вас любили все, а тем более, начальство, если вы, признаемся как на духу, и сами себя недолюбливаете? Надо ли, чтобы от вас были в восторге коллеги, если это требует всех ваших душевных сил, а для поддержания устоявшегося имиджа необходимо вкладываться в это дело еще и еще? Надо ли угождать каждому, от которого вы, возможно, зависите, или с которым так или иначе связаны, если проку от этого на грош, а вернувшись домой вы превращаетесь в ворчливого и брюзжащего сухаря? Звезды во вселенной в беззаветном горении отдают все свое тепло, не получая ничего взамен, трансформируясь с течением времени в карликов или в черные дыры. Потрогайте космос, если дотянетесь; ведь сколько звезд полегло, а он такой холодный, что айсберг в океане по сравнению с ним – все равно, что бабушкин чугунный утюг. Весь мир вы не согреете, да и пытаться не стоит. Свою жизнь, напротив, изменить можно и нужно, если воспользоваться своей энергией с толком, следуя простейшему и понятному плану.
