— Олябьева, — Рыжеволосая медсестра, выглянувшая из смотровой,
равнодушно чиркает по мне взглядом. — Ты это? Готовься. Через пять
минут пригласим.
Подавив всхлип, я втягиваю голову в плечи. Не верится, что это
происходит со мной. Ах, если бы можно было отмотать время назад и
быть осторожнее. Внимательнее следить за циклом, пить
противозачаточные.
Шаркая стоптанными кроссовками, мимо проходит девушка с огромным
животом. Кроме нас двоих здесь больше никого. А жаль. Лучше бы
передо мной была очередь, чтобы появилась возможность
подготовиться.
Бросив на меня неприязненный взгляд, девушка подплывает к кулеру
с водой и выдергивает пластиковый стаканчик. Какой у нее срок?
Наверное, уже рожать вот-вот. Судя по одежде, она явно не из
богатых. И все равно не боится. А я вот трусиха. Страшно жить
впроголодь, без надежды на счастливое будущее. Страшно, что оставив
этого ребенка, я не смогу дать ему всего, чего он достоин. Страшно
быть нищей матерью-одиночкой, живущей на пособие и не имеющей ни
образования, ни жилья, ни работы.
Откуда-то из коридора доносится скрип открывшейся двери, стук
шагов. Четкий, уверенный. Прерывисто вдохнув, я смотрю себе на
руки. Трясутся. Сжимаю их в кулаки. Раз приняла решение, надо быть
ему верной.
Шаги приближаются и стихают неподалеку. Больничная вонь
сменяется запахом крепкого мужского парфюма.
Не поднимая головы, я оцениваю оцениваю носки мужских туфель,
появившихся по соседству. Черные, глянцевые, без единой
пылинки.
— Чего ревешь?
Голос, строгий и глубокий, заставляет меня поднять глаза. С
противоположного конца кушетки на меня смотрит брюнет лет тридцати
- тридцати двух. Пытливый взгляд, сильная челюсть, темный
кашемировый свитер под горло. В длинных пальцах зажат престижный
смартфон. Он настолько не вписывается в местный интерьер с его
бледно-зелеными стенами и обшарпанными полами, что на секунду я
даже забываю о своих бедах, задаваясь вопросом: что он здесь
забыл?
— Я не реву. — Я машинально касаюсь щек, с удивлением
обнаруживая, что они мокрые. — В смысле, все нормально.
— Не похоже. Как зовут?
Обычно я не завожу разговоры с незнакомцами, и тем более, когда
они настолько бесцеремонно спрашивают, как меня зовут. Но день
сегодня не обычный, а потому я не пытаюсь сопротивляться.
— Линда. — Я издаю нервный смешок. — Дурацкое имя. Маме сильно
хотелось выпендриться.
— Красивое, — не соглашается незнакомец. — Я Север.
— У вас имя, кстати, не лучше.
Говорю и прикусываю язык. Только нестабильное эмоциональное
состояние могло побудить меня быть настолько бестактной.
— Извините, — мямлю я, виновато улыбнувшись. — Я просто…
— На аборт пришла?
Ничего не ответив, я отворачиваюсь. Какими бы дорогими не были
его ботинки, это не дает ему право лезть ко мне в душу.
— Зачем торопишься. Лучше поезжай к своему мальчику. Еще раз все
обсудите.
— С чего вы взяли что у меня есть мальчик? — огрызаюсь я. —
Может быть , я его нагуляла.
— Нагуляла? — Усмехнувшись, Север точечно изучает мое лицо: лоб,
глаза, подбородок. — Нет. Слишком много «но».
— Вы телепат?
— Олябьева! — знакомый сварливый окрик заставляет меня
вздрогнуть. —Давай заходи.
Обернувшись, я смотрю на рыжеволосую медсестру. На ее руках
надеты резиновые перчатки.
— Давай я тебя лучше довезу, куда нужно, Линда, — продолжает
Север, будто в наш диалог только что не вмешался третий. —
Вернуться в эту клоаку всегда успеешь.
— Некуда мне ехать, понятно? — в отчаянии шепчу я. — И с парнем
обсуждать нечего. Он сказал, что становится отцом он не планирует
еще лет пять. После этого мы расстались.
— В таком случае ему стоило лучше предохраняться.
— Олябьева!!!
— Так не терпится вырезать плод из матки? — Мужчина холодно
смотрит на медсестру поверх моей головы. — Перестань орать. Я даю
малой возможность передумать.
