События и персонажи вымышлены. Совпадения случайны.
1
Солнце расплавило город. Вторую неделю – ни облачка. Аня перевела утомленный взгляд на ящики с конфетами. Хоть бы не растаяли. А осы-то, осы… Лениво отмахнулась. Житья от них нет. Взглянув на небольшую очередь у автомата с газированной водой, она жадно глотнула слюну.
Ох-ох-ох… Собираться, что ли? Вряд ли уже кто-нибудь подойдет. Да и время к тому же.
Местный рынок – огражденный клочок земли, в три ряда заставленный полосатыми палатками и контейнерами – работал до четырех часов, но какой нормальный человек по такому солнцепеку пойдет сюда за конфетами? Аня вздохнула и посмотрела по сторонам. Соседи тоже начинали собираться. Подгоняя машины, загружали в них товар и полосатые шатры. Меж поредевших палаток виднелись прилавки. Внезапно взгляд ее остановился на мужчине, усевшемся неподалеку на пустой прилавок. Вернее, задержался на нем, зацепившись за его же взгляд. Сам он ее ничуть не заинтересовал, разве что неотрывный взгляд его неприятно насторожил. С чего бы вдруг незнакомого человека так сверлить глазами? Не конфеты же его так привлекли. Пожалуй, надо собираться. Но взгляд нет-нет да и косил в ту сторону, где сидел этот светло-русый бородатый субъект. Раньше вроде его не видела. Хотя, как знать? Бороды всех мужчин делают похожими. Различными делает как раз их отсутствие. Что ж, пусть смотрит, раз ему так хочется. С нее не убудет. Там и убывать-то нечему.
– Коля, – позвала она Любкиного сына, играющего неподалеку с соседом-продавцом в карты, – Коль…
Парень заглянул в палатку. Загоревший, подтянутый, с темно-русой шевелюрой вьющихся волос он, казалось, просто излучал жизненную силу.
– Мать сегодня, почему не пришла? – повернулась к нему Аня, убирая с витрины конфеты.
– Она мне не докладывает, – добродушно ответил он и спросил, – что, теть Ань, собираемся?
Аня улыбнулась. Вон как Любка вышколила. Еще со школьных лет ребята подтрунивали над ней: «Тебе бы салаг в армии муштровать, до генерала бы дослужилась». А жизнь сложилась прозаичнее. Отведя ей скромное место уборщицы на консервном заводе, со временем подняла до должности учетчика, где она и проработала без малого двадцать лет. Зато теперь Любка поднялась по-настоящему, обзаведясь конфетным бизнесом. И вся ее нынешняя армия состояла из трех продавщиц и грузчика-шофера-снабженца-сына Коли, добродушного правильного парня, в котором она души не чаяла.
– Давай, пожалуй, – привычно укладывая коробки, угрюмо ответила Аня. – Мы, как всегда, позже всех. Нам, как всегда, больше всех надо.
Не спеша они начали грузить ящики на тележку. За полгода ежедневной этой работы каждое движение было выверенным и логичным. Потому и работали, без слов понимая друг друга.
Аня по привычке дважды пересчитала дневную выручку, хотя сегодня денег было негусто. Опять почувствовав на себе чей-то взгляд, она оглянулась. И снова неприятно кольнуло внутри. Незнакомец уходить явно не собирался и, потягивая пиво, как ни в чем не бывало смотрел в их сторону.
– И куда я теперь с этими деньгами? – спросила она неизвестно кого.
– Ох и денег-то сегодня… – поднатужился Коля, ставя на тележку ящики. – Покупателей по пальцам пересчитать можно.
– Я все думаю, – складывая раскладной стол, служивший прилавком, вздохнула Аня, – чего ты здесь торчишь целыми днями? Чтобы пальцы загибать? Человек ты вроде неглупый. Мест на рынке хватает. Вот и работал бы у матери. Все же лучше, чем баклуши бить.
– Что я, лошадь? – простодушно возмутился парень. – Думаете, так легко вас троих обслужить? Сутра палатки поставь, товар развези. А кто вам по вечерам помогает, Пушкин? А кто с матерью за товаром ездит? Она бабки считает, а я ящики. И опять же, сколько мне надо? Сигарет купить да пива бутылку. А шмотки… Мне по барабану. Об этом мать думает. На еде не экономим. Вот и посчитайте, выгодно мне или нет? – пожал плечами Коля, складывая болоньевый шатер палатки.
